Звук её сердца заглушал обрывки голосов и пронзительную музыку вечеринки. Анна почувствовала, как весь мир словно вздрогнул, когда взгляд её скользнул по улыбающемуся мужчине напротив. В висках стучало так громко, что она невольно прикусила губу, стараясь совладать с непривычным напором чувств. Вся эта суматоха слилась в белый шум, а его улыбка, кажется, прорезала пространство, маня приблизиться, спросить что-нибудь незначительное, лишь бы не тянуть эту сладкую неопределённость.
Она одёрнула себя, будто маленькая щепка в бурном океане. Худой запястьем с таким знакомым кольцом она сжала бокал с минеральной водой — вдруг губы пересохли, а руки немного дрожали. «Вот же нелепо, — подумала она, — столько лет я стараюсь держать дистанцию, а он одним жестом сбил меня с ног». Ей вспомнилось, как когда-то она уже видела похожую улыбку — в тот день пообещала себе, что больше не обожжётся на сладких речах и не возьмёт на себя чужие ожидания.
Сзади чьи-то весёлые крики усилили ей чувство тревоги, и Анна незаметно отошла к стойке. Её подруга Ирина подмигнула в ответ, заметив, чьим вниманием Анна явно заинтересовалась, но Анна поспешила перевести разговор на что-то безопасное, не желая вдаваться в подробности.
Вечер потянулся смутным чувством предвкушения и скрытой угрозы. Когда Анна попрощалась с друзьями, она осознала, как устала. Стоя в такси напротив зеркала заднего вида, поймала своё отражение: аккуратно уложенные светлые волосы, взгляд немного отрешённый. Из-за воротника выглядывала лёгкая шарфика-«косынка» бежевого цвета. И неотъемлемая деталь — то самое кольцо на среднем пальце, которое тянуло за собой воспоминания о её самом большом разочаровании.
Сейчас ей двадцать восемь, три года — как она далека от прошлых ошибок. В прежних отношениях она едва не потеряла себя, растворившись в чужих представлениях о том, какой «должна» быть. С тех пор каждое утро Анна записывала в маленький блокнот: «Я — это я. Мне не страшно. Я не боюсь быть собой». Но почему-то в последние дни эти строчки звучали всё более механически, словно сама себе она не верила.
Утро застало её сонной. С шумом почти непрекращающегося дождя, хмурое московское небо нависало над домами. Анна сидела у окна, попивая зелёный чай, и машинально писала в блокноте. За узкой оконной рамой крупные капли стекали по стеклу и образовывали нервные дорожки — как будто кто-то торопливо стирал всё лишнее и снова вспоминал, чего хотел от этой жизни. На кухонном столе мигал телефон с серым дисплеем. Она настороженно взглянула на него: подруги нередко присылали ей поддержку по утрам. Но сегодня постучалось другое известие: новое сообщение. И когда дисплей загорелся, в груди что-то сжалось.
«Доброе утро! Может, сходим вечером выпить кофе?»
Отправитель — тот самый мужчина с вечеринки, по имени Олег, если она правильно запомнила. Простой вопрос, по сути, ничего не обещающий, а у неё внутри уже метания. Стоило ли вновь впускать кого-либо в свою жизнь? Анна вздохнула — нутро сопротивлялось. Гнев и страх перемешались странной волной: «Нет, не хочу бросаться в омут», — подумала она. Но всё же машинально набрала ответ.
– Привет, — произнесла она почти вслух, хотя писала текст. — Вечером? Ну… давай. В семь, там же, в нашем кафе.
И отправила. Словно печать поставила на собственной уязвимости.
Весь день она пыталась сосредоточиться на проектах. Дизайнерские макеты требовали чёткости ума, нужно было довести план для нового заказчика — максимализм в деталях, тонкие линии, работа с приглушёнными тонами. Однако сердце настойчиво возвращало её к возникшему согласию пойти на свидание. То ли гордость, то ли воспоминания мешали ей спокойно работать, и иногда она невольно рисовала в блокноте извилистые линии, похожие на осенние листья, падающие в лужи.
К вечеру дождь усилился, и ветер раскачивал старые фонари вдоль дороги. Анна остановилась перед дверями уютного кафе, где знал её уже весь персонал: она приходила сюда с подругами и называла это местечко «моим вторым домом». Сердце колотилось, когда вошла в тёплое помещение. Светлые деревянные столики, витиеватые рисунки на стенах и запах свежеиспечённых круассанов — всё это обычно успокаивало, но сегодня тревожно покалывало изнутри.
– Анна? – раздался спокойный голос за спиной. Она обернулась: перед ней стоял Олег. Высокий, плечи чуть ссутулены, будто он привык оглядываться, контролировать пространство. Улыбка у него была и правда невыносимо манящей, как показалось тогда, на вечеринке.
– Привет, – произнесла она, старательно выдыхая, чтобы казаться спокойнее. – Давно ждёшь?
– Нет, только что пришёл. Как твои дела?
Они сели за столик у окна, светлые лампы отражались на мокром стекле снаружи. Анна старалась сразу задать какой-нибудь деловой тон: рассказала, как продвигается её проект, упомянула нюансы профессии. Олег внимательно слушал, изредка кивал и улыбался. В какой-то момент он отпил кофе, хмыкнул:
– Никогда не думал, что дизайнеры столько времени проводят над одной деталью. Зато, вижу, у тебя глаза горят, когда ты об этом говоришь.
Она сменила тему, испугавшись его распознанного интереса:
– А ты сам чем занимаешься?
– Я инженер. По нефтянке когда-то работал, теперь переквалифицировался в айтишника — на удалёнке, – пояснил он с чуть смущённой ухмылкой. – Наверное, потому что всегда искал простые решения. А твои макеты — они такие сложные, но в них чувствуется душа.
Она на миг растерялась. Внутри промелькнуло: «Собственный страх — потеряться в мужчине, забыть о себе, — а тут он видит меня как есть. Или мне это только кажется?» Но привычка сильнее. Анна прикусила губу, уводя взгляд:
– Это просто работа, не стоит преувеличивать. В мире полно дизайнеров.
Когда встретились взглядами, ей одновременно захотелось сказать что-то резкое: «Не верю тебе, не верю в это тепло!» — и, напротив, прижаться к нему, почувствовать, что всё опасение зря. Но страх перетягивал на себя одеяло. Через час она сослалась на усталость и ускользнула, оставив лёгкий аромат парфюма смешаться с запахом мокрого дублёного зонта.
В следующий раз она вновь пришла в кафе, теперь уже с подругами. Гул разговоров, смех, ритмичная музыка в динамиках и запахи свежих булочек. Ирина облокотилась на стол, спросила шёпотом:
– Ну? И как Олег? Он вообще нормальный парень или у тебя опять паника?
Анна сделала вид, что увлечена телефоном, хотя в нём ничего не читала:
– Не знаю, Ирин. Он… он правда интересный, но я боюсь, что всё закончится, как тогда. Мне не хочется каждый раз наступать на одни и те же грабли.
– Но ведь нельзя вечно прятаться, – подала голос вторая подруга, Алина. – Пойми, если ты закрываешься от людей, ничего хорошего не выйдет.
Анна пожала плечами. Внутри клокотала боль неотпущенной обиды. Она думала: «Возможно, они правы, но где гарантия, что не придется жертвовать собой?» Разговор потёк в общих рассуждениях о любви и доверии, а Анна лишь коротко кивала, делая глоток чая, уже остывшего.
Наутро в блокноте она призналась себе в короткой записи: «Не знаю, что делать. Страх меня сковывает. Но и бежать больше не хочется, устала». С этими словами она простояла пару минут у окна, следя за тем, как темно-оранжевые листья ложатся на мокрый асфальт. Они были такими мягкими, будто сами плыли навстречу неизбежным переменам.
На следующий день неожиданно — новый звонок от Олега.
– Привет, – прозвучал его голос чуть взволнованно. – Я хотел сказать, что ценю наше общение. И… может, завтра погуляем? Не в кафе, а просто по парку. Я понимаю, тебе неприятно чувство повторения старых историй, но я не хочу тебя пугать. Просто хочу узнать тебя ближе.
Анна сжала телефон крепче, чем стоило. Она отвечала почти механически, чувствуя, как внутри порыв паники поднимается до горла:
– Ладно. Давай попробуем.
Словно линия обрыва и ступившая туда нога. Весь вечер перед встречей ей казалось, что она лезет на ту же скользкую гору, откуда однажды свалилась вниз. Но отказаться? Тогда бы она навсегда осталась с ощущением, что так и не дала себе шанса снова начать доверять.
Так стоп!!! Вы всё ещё не подписаны на наши каналы в Телеграмм и Дзен? Посмотрите: ТГ - (@historyfantasydetectivechat) и Дзен (https://dzen.ru/myshortsstorys)
Парк встретил их перешёптыванием ветра, да ещё холодным моросящим дождём. Серые деревья, жухлая листва под ногами, промокший асфальт. Олег протянул ей бумажный стаканчик горячего шоколада, и она машинально улыбнулась.
– Тебе ведь нравится осень? – спросил он. – Я вчера видел твои эскизы в соцсетях: листва, капли…
– Да, в осени есть… тихая красота. Хотя иногда она давит, особенно когда дожди идут неделями, – Анна посмотрела на него из-под каштановой ветки, с которой упала большая капля и угодила ей на щёку. – А тебе?
– Если честно, больше люблю лето. Но в дождливый вечер тоже есть своя магия.
Они прошли ещё метров сто, не говоря ни слова. В какой-то момент внутри Анны возник странный покой. Будто привычные страхи — не исходили от Олега. Скорее, она сама их поднимала изнутри, пряталась за ними, как за надёжной стеной. Снова вспомнила то кольцо на своей руке: его тяжесть говорила ей «осторожнее!», а взгляд Олега, наоборот, «рискни!».
Ещё несколько встреч прошли на стыке неловкости и симпатии. Она то отталкивала его шутками, то внезапно проявляла заботу, боясь признаться себе, как тянется к нему. Однажды он предложил:
– Слушай, давай устроим ужин у меня дома? Приготовим пиццу, посмотрим старые фильмы.
Анна на миг испугалась. Это уже про близость, про шаг навстречу уязвимости. Но всё же кивнула, согреваясь мыслью, что наконец не надо притворяться.
Однако примерно тогда же и случилось, что её словно обожгло воспоминание: бывший парень когда-то тоже приглашал её домой, а потом поглотил полностью — её мечты, её индивидуальность, оставив ей лишь кольцо с горькой историей. А ведь всё начиналось вполне радостно…
Ночью она проснулась с тяжёлым сердцем, снова составляя список «за» и «против» в своём блокноте. Каждый пункт «против» начинался словами: «Страшно», «вдруг всё повторится», «боюсь потерять свою независимость». И лишь один пункт «за» мелькал: «Я не хочуConstant:
– Слушай, давай устроим ужин у меня дома? Приготовим пиццу, посмотрим старые фильмы.
Анна на миг испугалась. Это уже про близость, про шаг навстречу уязвимости. Но всё же кивнула, согреваясь мыслью, что наконец не надо притворяться.
Однако примерно тогда же и случилось, что её словно обожгло воспоминание: бывший парень когда-то тоже приглашал её домой, а потом поглотил полностью — её мечты, её индивидуальность, оставив ей лишь кольцо с горькой историей. А ведь всё начиналось вполне радостно…
Ночью она проснулась с тяжёлым сердцем, снова составляя список «за» и «против» в своём блокноте. Каждый пункт «против» начинался словами: «Страшно», «вдруг всё повторится», «боюсь потерять свою независимость». И лишь один пункт «за» мелькал: «Я не хочу прятаться больше».
Наутро она позвонила Олегу и, задыхаясь, выдала:
– Прости меня, я, наверное, не смогу. Я снова начинаю бояться, и, по правде, не хочу, чтобы это всё повторилось.
В ответ — тишина несколько секунд. Потом тихий выдох:
– Я… понимаю. Но, Анна, если бояться всегда, жизнь пройдёт мимо.
Она сбросила вызов, прикрыла глаза рукой. Внутри шла яростная борьба. Кирпич страха громоздился на кирпич в её душе, и она готова была сбежать, нейтрализовать любую возможность отношений. Но, глядя на своё кольцо, неожиданно сорвала его с пальца. Оставила на полке, словно сказав себе: «Хватит жить прошлым».
Целый день провела дома, ничего не ела толком, лишь лежала с телефоном в руках, поглядывая на полку со снятым кольцом. А вечером, когда дождь унялся, надела плащ и вышла. Ноги сами привели её к знакомому кафе, откуда пишутся самые важные истории её жизни. Она прислонилась лбом к стеклянной двери, прежде чем войти.
Олег уже сидел за привычным столиком у окна, словно ждал, что она появится. Заметив её, он встал и подошёл осторожно, будто боясь спугнуть. Анна ощутила в груди странное смятение — смесь нежности и тревоги.
– Я не уйду, – сказал он негромко, – пока ты не скажешь, что не хочешь меня видеть совсем. Но, поверь, мне бы не хотелось терять возможность понять тебя.
Слова у неё не рвались наружу, зато вырвался тяжёлый вдох. Она села, уронила руки на колени. Вспомнила прохладный осенний вечер, вспомнила, как в прошлые разы бежала от всего, что грозило ей раскрыться. И вдруг ей захотелось просто сказать правду — без стыда, без притворства:
– Я боюсь. Всё время боюсь. Я столько видела предательств… Мне казалось, что если откроюсь хоть немного, меня сломают.
– Понимаю. Но я не прошу тебя ломать себя, – он посмотрел ей прямо в глаза. – Я прошу дать шанс нам обоим.
Она услышала, как из глубин её осторожной души всплывает вопрос: «А вдруг все мои страхи — это просто отговорка, чтобы не влюбляться?»
– Хорошо. – Анна не узнала свой собственный голос. – Я хочу попробовать. Может, я и правда устала жить, как в коробочке.
Он осторожно коснулся её руки, и та не отшатнулась. В глубине его взгляда не было ничего угрожающего. Скорее, тихое тепло и… готовность ждать, если надо. Анна вдруг ощутила минутную ясность: она не обязана немедленно растворяться в нём, и в то же время не должна сжиматься в страхе. Возможно, любовь — это не про исчезновение, а про рождение чего-то нового, общего.
В тот вечер она вышла из кафе, чтобы пойти к реке, где уже копошились редкие прохожие под фонарями. Вода была тёмная, неприветливая, но Анна протянула руку и бросила в реку своё старое кольцо. Мгновение показалось ей бесконечным: будто упало не просто украшение, а олицетворение всей её боли и сомнений.
– Ну, – выдохнула она, – прощай, прошлое.
Олег стоял рядом, не задавая вопросов. А потом она взглянула на него и тихо улыбнулась. Внутри будто скрипнул давно заржавевший замок, и что-то распахнулось.
– Может быть, это и есть любовь, – прошептала Анна, – просто быть, просто доверять без страха.
