Звонок телефона раздался так резко, что отец сразу вскинул голову с подушки. В больничной палате царила растрёпанная тишина: за окнами стемнело, а за шторой мерцал тусклый свет оборудованной под процедурный кабинет комнаты. Он почувствовал, как сердце стукнуло слишком сильно — будто от испуга или от голода. Непривычно, ведь за последнее время он свыкся с этой холодной остановившейся атмосферой.
Он нащупал телефон на тумбочке, стараясь не потревожить жену и ребёнка, которые приткнулись на стульях. Наверное, им уже пора идти домой, но он всё не мог отпустить их, словно они были последними нитями, связывающими его с жизнью за пределами больничных стен. На экране высветилось незнакомое имя — странное сочетание фамилии и блеклого номера. Он невольно поморщился, прежде чем ответить.
— Алло… Да. Простите, кто? Риелтор? — Он тяжело выдохнул, прикрыл глаза. — Вы серьёзно?… И зачем мне показывать квартиру, когда я еле стою на ногах?
— Павел, вы меня слышите? — голос на другом конце дрожал, но упорно не собирался сдавать позиции. — Другого времени нет, срочный вариант, пожалуйста, очень прошу вас…
Голова у него разболелась ещё сильнее. Как будто кто-то крутил тугую пружину темени. Он перевёл взгляд на жену: она качала коляску, стараясь не разбудить малыша, только иногда бросала короткие взгляды в его сторону. Отец провёл рукой по лицу — тёплой ладонью наткнулся на щетину и подумал, что пора бы уже умыться. Завтра выходной, он хотел отлежаться, но видимо придётся снова лезть из кожи вон, чтобы все вокруг были довольны.
— Хорошо, — сказал он вполголоса. — Давайте завтра вечером у нашей квартиры. Но если вы так уверены, что есть клиент, где же он?
Риелтор замялся, потом затараторил что-то про пробки, форс-мажор и «не волнуйтесь, клиент будет». Отец послушал ещё несколько секунд и нажал «завершить вызов». Телефон остался в руке, тяжёлый и надоедливый, словно символ всей той ответственности, которую он взвалил на себя, чтобы оплачивать больничные счета и заботиться о семье.
— Ир, тебе пора домой, — негромко сказал он жене. — Завтра я отпросился только к вечеру, а утром ещё процедуры. Три раза в неделю сюда хожу, ещё и этот чёртов показ…
— Давай довезу тебя? — она взглянула на него с сомнением. — Не хочешь, чтобы я осталась?
— Нет, правда, езжайте. Ребёнку нужен нормальный сон, а не эта жуткая больничная атмосфера… И мне — тоже нужно немного тишины.
Жена коротко кивнула, подхватила сумку и коляску. Он бросил им вслед тёплый взгляд, хоть и измотанный, и на несколько секунд ощутил почти умиротворение. Но телефон уже неприятно свербил в ладони, вызывая знакомое раздражение.
Так стоп!!! Вы всё ещё не подписаны на наши каналы в Телеграмм и Дзен? Посмотрите: ТГ - (@historyfantasydetectivechat) и Дзен (https://dzen.ru/myshortsstorys)
На следующий вечер он передвигался по осенним улицам сдержанно, будто комкая внутри себя злость. Листва под ногами шуршала сыро и безрадостно, фонари гудели каким-то хриплым электрическим звуком, напоминая, что праздник жизни давно не заглядывал в его дни. Когда отец добрался до подъезда, риелтора нигде не было. Время шло. Он замёрз, начало покалывать в груди. Прошло десять минут, двадцать, тридцать… Наконец появился торопливый мужчина с брюками не по размеру и залихватски повязанным шарфом.
— Добрый вечер, Павел! Прошу прощения, задержался, — отмахнулся тот, будто опоздание не стоит и гроша. — Клиент сегодня не может, но я хочу всё заснять, чтобы потом ему показать.
— Вы шутили? — повысил тон отец. — Сказали, клиент серьёзно настроен. Я еле отпросился, у меня больница, процедуры, сил нет. Зачем вы всё это устроили?
Риелтор пожал плечами и сделал вид, будто не замечает его ярости. Принялся раскладывать бумаги, включает камеру на телефоне, заходит в подъезд. Отец почувствовал резкий приступ тошноты: гнев сжимал его горло, а мысли о жене с малышом тянули вниз, вынуждая терпеть ещё немного. Но вдруг что-то внутри надломилось. Он вспомнил, как прошлой ночью почти не спал: температура поднималась, а отпрашиваться в очередной раз с работы уже неприлично. И ради чего всё это?
— Хватит, — сказал он жёстко. — Никаких видео. Никаких показов. Мне нужно беречь здоровье, а не обслуживать вашу карьеру. Ваша ложь про «реального клиента» больше не работает. Всего хорошего.
Риелтор замбахал руками, как встревоженная птица. Ещё что-то бурно говорил, пытаясь вернуть ситуацию под контроль, но отец уже рукой махнул и пошёл к выходу. В лицо дохнуло сыростью вечерней улицы, и тут впервые за последние дни он ощутил странную лёгкость: будто сорвал с себя петлю, затянувшуюся у горла.
Снова зазвонил телефон, и он машинально нажал «ответить». На этот раз звонила жена.
— Как ты? — спросила она беспокойно. — Вижу, ты не в настроении. Может, ты уже домой?
— Да. Я сейчас. Как наш малыш?
— Спит, мурлычет что-то во сне. Ждём тебя.
Тихая улыбка сама коснулась его губ. Он представил, как маленькое тёплое тельце мирно дышит в своей кроватке, а рядом — жена, которая будет рада хотя бы тому, что он не заставляет себя переусердствовать лишний раз.
— Знаешь, Ира… — он зябко повёл плечами и посмотрел на сгущающийся мрак. — И пусть риелторы не знают бед, но я научился берегать своё здоровье ради того, что действительно важно.
— Я уже еду.
Он пошёл через двор, где жёлтые листья мокли в лужах, шуршали под ногами, и в этом тихом осеннем вечере были только он, его семья и болезненная, но освободительная ясность, благодаря которой дышалось чуть легче.
