Он подошёл к стеклянной двери, толкнул её левым плечом и чуть зажмурился от ослепительно-белого света в коридоре. Новое место, новый офис — всё очередной раз начиналось заново, и почему-то именно первые секунды в незнакомом помещении всегда казались самыми напряжёнными. Слышался громкий смех, будто кто-то рассказывал не самую цензурную шутку, а по углам мелькали серебристые стаканчики с кофе. Казалось, что люди вокруг то и дело напрягаются, увидев новичка, но тут же сходятся в хитроватых улыбках, будто смакуют возможность подколоть или устроить очередной розыгрыш. Он вдохнул, стараясь сохранить спокойствие, но только вошёл в open space, как над ухом раздался чей-то громогласный голос:
— Смотри, этот фокусник уже без большого пальца, дальше чего ждать? Может, сам себя пилить научился?
Он обернулся: на него таращился паренёк лет тридцати, со стрижкой под бокс и ухмылкой, от которой становилось не по себе. В ответ тот, кто сидел у окна, прыснул от смеха и добавил нечто непристойное. «Отличное начало», — мелькнуло в мыслях. Спина невольно напряглась: сколько раз ему доводилось слышать эти нескладные, грубые шутки… Но всё равно как-то больно, особенно в первые минуты знакомства. Он машинально задвинул правую руку в карман брюк, пытаясь спрятать культю, а потом и сам обругал себя за подобную реакцию: Спокойнее, ты это уже проходил, они всё равно потом привыкнут.
Он хотел шагнуть вперёд, но вдруг внимание привлёк огромный экран, установленный над стойкой ресепшена. Там замигала надпись: «Ставьте лайки, фокусники — лучше всех!» А следом послышался общий хохот. Будто кто-то специально напрягся и выдал эту дурацкую фразу, чтобы проверить, как он среагирует, когда увидит слово «фокусники». В душе что-то ощутимо скребануло — неприятное чувство, сродни тому, что он ощущал в своей предыдущей компании, где каждый коллега считал себя мастером стёба и «светской беседы». Он сжал губы в тонкую линию, но, следуя собственной дурацкой привычке, заставил себя натянуть усмешку:
— Ну что же, ребята, вот он я, ваш новый манекен для издёвок, — бросил он с лёгким сарказмом.
Секунда тишины длилась недолго: на него тут же посыпались вопросы, как град осенними вечерами, когда дожди в самом разгаре. «Чего так долго добирался?», «А ты всерьёз менеджер или нас разыгрываешь?», «Правда, что остался без пальца после неудачного фокуса?» Люди, собравшиеся вокруг, говорили чуть ли не одновременно, переглядывались и постоянно пытались сунуть смартфоны под нос, заставляя посмотреть на какие-то мемы. Но через пару минут этой бурной атаки он заметил, что в глубине души… ему как будто нравится эта неприкрытая суматошность. Да, она граничила с бестактностью, но всё равно ощущалась более искренней, чем липкая вежливость, к которой он привык раньше.
— Зовут меня Денис, — наконец, отшутился он, пытаясь перекричать шум. — А то вы уже оба уха прожужжали, но сами не представились. Пришёл я сюда в отдел продаж, так что, ребята, готовьтесь — буду проверять, кто сработал план, а кто прогуливал, прятался в туалете или объедался печеньками у кулера.
Губы у некоторых стали растягиваться в лёгкой улыбке, а кто-то захлопал ему по плечу и весело прыснул, не скрывая интереса: дескать, посмотрим, что ты за тип. Среди собравшихся он заметил женщину с тёмными волосами в узком пучке, выглядела она строгой, но в её глазах светилась смесь любопытства и озорства. Она ничего не сказала, только фиксанула его взглядом и кивнула. Остальные же продолжали шушукаться или перекидываться короткими комментариями, словно готовились к небольшому корпоративному шоу.
Он прошёл за одним из высоких столов, где располагались компьютеры, и осторожно положил папку с бумагами на стеклянную поверхность. Вставив флешку в системный блок, стал ждать загрузки: неплохо бы приступить к обязанностям, пока не прилип ярлык «придурковатого новичка». Тут же всплыл запрос обновления программы, и он привычно кликнул «Обновить». В тот же миг монитор мигнул, и высветилось сообщение: «Ставьте лайки, фокусники — лучше всех!» как будто издевательски повторяя слова, уже слышанные им утром. Пара новых коллег заржали на весь офис, сопровождая смех чередой бестолковых выкриков.
— Ох, дружище, не обижайся, — проговорил один из них, поднимая руки в примирительном жесте, — у нас здесь свой юмор. Считай, что это обряд инициации. Видишь ли, если кто-то не дружит с самоиронией, ему у нас тяжко.
— Это точно, — добавила девушка с синими полосками в волосах. — Но мы вообще дружные. Когда все ржут, здесь как будто цирк. Зато если у кого-то беда, все ушием встаём на защиту.
Денис кивнул, стараясь принять происходящее без лишних напрягов. После всего, что он пережил на прежней работе, эти «пионеры» с шумными подколами смотрелись, как смешные и даже милые недоумки, а не злобные преследователи. Но он пока не был уверен, будет ли чувствовать себя здесь комфортно — задевать больное место могли фактически любым словом, и всё зависело от того, понимают ли они, где заканчивается дурацкая шуточка и начинается настоящая грубость.
Пока он вникал в работу, скользя взглядом по таблицам с номерами заказов и суммами продаж, люди вокруг не прекращали переговариваться. Кто-то ругался, что офисные маркеры перестали нормально писать, и требовал новую поставку; другой жаловался на то, что косяк на складе привёл к задержке отгрузки товаров. Денис послушал это всё вполуха и, наконец, сказал вполголоса: «Надо же, прям змеиное гудение, а не офис». Только повернул голову, как рядом тут же нарисовался светловолосый парень, напоминающий ему озорного школьника.
— Мне тут шепнули, что ты уже видел наш милый экран, — пробормотал тот таинственным тоном, делая странные гримасы. — Хочешь, я отключу эту дурацкую заставку? А то ведь только напрягает.
Денис мрачно глянул на него, потом вдруг ухмыльнулся:
— Да ладно, поставь лучше другую. Типа «Любишь ли ты баранки с изюмом, фокусник?» Или что-нибудь ещё ядлёнее.
Светловолосый захохотал, видимо, уловив намёк на то, что Денис не собирается прятаться и плакать в уголке, если вдруг посыпется поток поддёвок. В ответ парень растянулся во всю длину, махнул рукой и, отойдя к компьютеру, напечатал что-то на клавиатуре — через мгновение экран от мигалок успокоился, лишь разок мелькнуло знакомое «фокусники — лучше всех!» и всё погасло.
В следующие дни Денис погрузился в дела: как менеджеру по продажам ему было важно разобраться с базой клиентов, назначить пару звонков и понять, какие планы у руководства. Компания торговала канцелярией для школ и офисов, в основном простенькими ежедневниками, металлическими скрепками и маркерами. Осень как раз период, когда спрос на канцелярию слегка падает, поэтому сейчас для компании важнее всего была мотивация сотрудников: как не поддаться хандре, когда за окнами начинает моросить затяжной холодный дождик.
Первую неделю он даже не заметил серьёзных выплесков негатива: то ли сотрудники прочувствовали границы и старались не перегибать, то ли сам Денис научился улыбаться на грани вежливости, скрывая истинные чувства. Он, впрочем, и не злился всерьёз. Единственное, иногда резало слух, когда кто-то крикнет на весь офис: «Эй, безпалый, помоги-ка посчитать заказы!» и тут же кто-то другой окликнет: «Ты чё, совсем? Он же терпеть не может, когда так говорят!» А потом начинались взаимные упрёки, кто грубее съязвил. В стиле: и овцы целы, и волки чуть голодные.
Однажды утром он вошёл и увидел на столе возле своего компьютера смешной кулёк, перевязанный яркой ленточкой. Внутри оказалась детская книжка по фокусам — из тех, что обычно продаются в переходах: «20 быстрых магических триков». На обложке красовалась золотая надпись: «Смотри, мама, я фокусник!» Денис вслух хмыкнул, но неожиданно понял, что ему стало тепло от такого подарка. Да, это была, по сути, очередная подколка, но сделанная без злости, а с лёгкостью, почти по-доброму.
Ещё через день, когда рабочую рутину немножко обломил утренний дождь, подступило более серьёзное испытание. Во всех отделах прошёл слух, что начальство готовится к реорганизации, а значит, некоторых сотрудников временно переведут. В обед к Денису подошла та самая темноволосая женщина, которая в первый день только кивнула ему без лишних слов:
— Слышала, тебя вроде как хотят перебросить в другой отдел. Коммерческий. Говорят, им нужен менеджер, который умеет держать группу в узде и подбадривать людей, когда у них запара с клиентами.
Денис, почувствовав, как внутри всё сжимается, криво улыбнулся:
— Так ведь у нас и здесь хаос, но я будто только начал всех узнавать. Мне уже стали нравиться эти… эм… «ненормальные».
— Знаешь, ты не единственный, кто думает о переменах, но нам придётся подчиниться решению сверху, — тяжело вздохнула она. — Если что, можешь побороться, пойти к директору.
Вечером похолодало, окно высилось над клавиатурой какими-то серыми бликами от промозглого неба. Денис гадал: Стоит ли вообще цепляться? С одной стороны, новая команда, новые люди — опять всё с нуля. С другой, ему ведь по душе эти несколько бесшабашных личностей, которые умудряются быть дураковатыми и весёлыми, а иногда — добрыми и надёжными. Пару раз он ловил себя на мысли, что здесь, среди этого ржущего хаоса, он ощущает нечто вроде домашнего тепла, которого не хватало весь последний год.
На следующий же день начальство подтвердило, что они всерьёз переводят его на другой участок. «Хотим укрепить слабую зону», — говорили сверху, — «Ты умеешь ладить с людьми, пусть даже при ваших постоянных перепалках в офисе, а там требуется именно такой человек». Денис слушал вполуха, а внутри уже осознавал, что всем своим «друзьям-насмешникам» придётся сказать временное «прощайте».
— Да ты чего, братан? — опешил светловолосый парень, когда Денис сообщил новость по секрету. — Это же подло! Сначала забрали тебя к нам, а теперь снова отбирают. Хе-хе,* только мы тут растопили твой лёд.
— А что поделаешь, — криво усмехнулся Денис. — Выпал билет, надо играть.
На глазах у коллег он старался держаться бодряком, даже отшучивался, будто ему не в первой менять отделы. Внутренне же ощущал противоречие: Чёрт, они мне стали словно семейкой, хотя мы всего-то пару недель знакомы. И почему именно когда я начал привыкать к этому шумному безудержному месту?
Узнав о его уходе, народ вокруг словно заскучал. Шутки стали не такими громкими, и многие начали перешёптываться: «С ним было весело, пусть и не всегда, но мы привыкли». Кто-то подбивал: «А давайте устроим прощальную вечеринку? Да так, чтобы он запомнил нас надолго!» Предложение поддержали единогласно. Лишь часть людей опасалась, что у Дениса мало времени, но он сам в глубине души хотел, чтобы этот уход не превратился в унылую формальность.
Через пару дней, в пятницу вечером, они неожиданно выкатили в центр офиса большой проектор, расставили стулья в полукруг и объявили: «Сегодня, друзья, смотрим наше корпоративное реалити-шоу! Собственные ляпы, шутки, проколы. И это всё — в честь нашего фокусника!» Грохот аплодисментов подхватил воздух, кто-то кричал: «Безпалый, дай руку!» и истерически смеялся над собственной шуткой. Денис привычно улыбнулся и уселся напротив экрана.
На видео шли короткие нарезки, снятые на телефоны и офисные камеры: вот кто-то спит за столом, а рядом развешаны стикеры с глупыми надписями; дальше светловолосый парень играет в бумажки и случайно роняет кипу бланков на пол; затем кто-то орёт в трубку: «Ну купите уже маркеры, чёрт возьми, лучшие маркеры тут, на складе!» На закуску оставили фрагменты с Денисом: как он осторожно стучит по клавишам, используя лишь указательный палец, и как в полудурном виде пытается разобраться с кофемашиной, при этом подшучивая над собой: «Не бойся, аппарат, я пальцами не кусаюсь, у меня уже минус один!»
Под общий хохот люди вспомнили, сколько раз он своими репликами вырубал неловкие паузы, мешал офису погрузиться во враждебную атмосферу. В финале ролика засветилась фотография, где они все толпятся вокруг Дениса с прицепленными к рукавам пластиковыми «большими пальцами», которые продаются в каком-то шуточном магазине. Вид у людей в той сцене был откровенно идиотский, но все от души ржали и обнимались.
Так стоп!!! Вы всё ещё не подписаны на наши каналы в Телеграмм и Дзен? Посмотрите: ТГ - (@historyfantasydetectivechat) и Дзен (https://dzen.ru/myshortsstorys)
— Ну что, Денис, осталось последнее слово за тобой, — провозгласил тот паренёк с короткой стрижкой, который первым его поддел в день прихода. — Говори, насколько мы тут все больные на голову.
Денис почувствовал, как к горлу подступает непривычная горечь. Он хмыкнул, посмотрел на собравшихся и негромко ответил:
— Знаете, я думал, что опять попал в ад. Вы сколько угодно можете oрганизовывать подобные «магические шоу», но… номинально я ведь уже не ваш. Меня переводят. И самое странное для меня — мне реально жаль уходить.
Наступила секунда молчания, потом кто-то негромко фыркнул. Девушка с синими полосками в волосах поднялась, подошла к нему и вытянула руку для рукопожатия:
— Ты не понимаешь, да? Мы тебе всё равно будем названивать, троллить, можешь даже не сомневаться. У нас ведь по-другому не заведено.
Сзади слышался благожелательный ропот: кто-то предлагал «отманить» босса, кто-то — устроить сифон звонков и писем, чтобы Денису пришлось бегать в их офис как на второй дом. Словно все вдруг ощутили, что без этого фокусника будет не та атмосфера.
В выходные ему позвонил начальник, сказал: «В понедельник выходишь в новый отдел, сразу начинают корпоративные тренинги. Надеюсь, ты на волне, так как нам нужна твоя собранность». Первый рабочий день в новом месте действительно начался со стресс-теста: нужно было обзванивать клиентов, у которых накопились знатные претензии. В отделе Дениса встретили люди постарше, все в сдержанных костюмах, по сравнению с его прежними хулиганами — это походило на строгое собрание преподавателей. Разумеется, никто не кричал «Эй, безпалый!», но в тишине и официальности ощущалась холодная отстранённость, которая почему-то давила на грудь сильнее, чем любая грубоватая шутка.
К середине дня Денис уже поймал себя на мысли, что, кажется, тосковал по гоготу, дурацким розыгрышам и насмешкам. Сейчас ему досталась аккуратная тишина, спокойадь, которую многие сочли бы идеалом офисной культуры. Но душа ныла — не находила опоры в этих ровных, вежливых улыбках. Он сделал пару звонков и краем глаза увидел, как отправляется новое сообщение в общий чат прежней команды, куда он по привычке всё ещё был добавлен. С любопытством раскрыл окно: там что-то весело обсуждали, кидали забавные рисунки.
Прочитал он и такое: «Давайте забросим фокусника приветами, чтобы он не скучал!» — «Да, да, без него тут как-то печально ржётся», — добавил другой. И в конце: «Эй, Денис, заходи на огонёк, у нас новая серия трюков!» Он впервые за день улыбнулся искренне, будто дорожка тепла пробежала по венам.
Рядом сидела начальница, которая мельком, но очень внимательно взглянула на него. Её насторожил его вид — в глазах читался какой-то чужой, неформальный свет. Она с легким опасением поинтересовалась:
— Всё в порядке?
— Да, всё прекрасно, — ответил он на автомате. — Просто вспоминаю, как в прошлом отделе набирали маркеры больших размеров, а потом сумку дырявили… чёрт, простите, это всё звучит дико, наверное.
Она кивнула, не пытаясь вникнуть. Видимо, решила, что у новичка какие-то старые причуды. Денис отвернулся и снова занялся таблицами, чувствовал себя чёрт знает как: вроде бы «лучшее» место, но всё внутри протестовало. Он понял, что второй день в таком окружении — и он начнёт воем выть.
Оставшуюся часть недели Денис почти механически отработал, с головой влезая в скандальные звонки клиентов. С людьми договаривался, старался вежливо улаживать конфликты, хмуро проверял итоги переговоров. С коллегами мало говорил, ибо у них всё общение шло по принципу: «Уважаемые, позиция по отчёту ясна, у нас синергия и бла-бла-бла». Однажды вечером, уходя с работы, он увидел пропущенный звонок от Санька — того самого коротко стриженного парня, который первым прикололся над его пальцем. Денис перезвонил.
— Здорово, бро! — раздался жизнерадостный крик в трубке. — Мы тут подумали, не хочешь ли устроить внештатную встречу старых боевых товарищей?
— А чем вы там заняты, без меня-то? — Денис приподнял бровь, ощущая, как сердце бьётся чуть быстрее.
— Ха-ха. У нас всё как обычно: Петя ругается на клиента, Аня забывает выключить микрофон и орёт матом на весь офис… Слушай, в пятницу собираемся поставить проектор, сделать новую нарезку. Кстати, там и результаты месяца подведём, и новые планы. Короче, приходи, если хочешь, хотя ты в другом отделе. Но тебе всегда рады!
Денис чуть замешкался, вслушиваясь в свою тишину вокруг. Ему приходилось сталкиваться с мыслями, что, пожалуй, он уже не вернётся к прежним коллегам, ведь компания велика и начальство редко меняет решение просто так, но… почему бы не сгонять к ним на «весёлый пятничный вечер»? Он мог просто прийти, поговорить, да и частично хоть душу отогреть.
В пятницу он отработал положенные часы у себя, потом под любым предлогом слинял в лифт и поднялся на этаж выше — туда, где всё началось. Едва вошёл, его с ходу обступили: «О, фокусник явился!», «Ну наконец-то, а то третий день маркеры не помещаются в коробке без твоего прикола!» Девушка с синими волосами подбежала и влепила ему на грудь смешной бейдж: «Возвращенец». Вокруг сразу загалдели, осыпали шуточками, кто-то повыскакивал из-за столов. Денис вдруг поймал себя на том, что сердце выплясывает, как у подростка на школьной дискотеке.
Через пять минут совместных разговоров подтянулся ещё десяток сотрудников, зажгли свет в переговорной. Взяли колонки, включили музыку, на стене замаячили «корпоративные» слайды. Санька при всех огласил:
— Господа, у нас тут сейчас будет мини-интервью, посвящённое нашей любимой жертве… гм, то есть нашему дорогому другу Денису!
Шум усилился, каждый норовил вставить реплику. Денис встал посреди комнаты, пытаясь выглядеть иронично:
— Учтите, я сдерживаться не буду. С кем придётся сострить, тому мало не покажется.
— Боюсь, не удивишь, брат, у нас иммунитет, — подколол кто-то слева.
Первые вопросы сыпались на него быстро, будто из автомата: «Тебе в новом отделе не слишком ли скучно?», «Не хочешь ли показать им, как надо работать без большого пальца?», «Мы-то тут не умерли без твоих приколов, но, если честно, загрустили, не отрицай!» Денис, хитро сощурившись, отвечал, что да, в новом отделе всё чинно, зато там нет твоего храпа, или нет твоего тупого смеха, но… и нет того простого человеческого хаоса, который, оказывается, может греть душу сильнее любой корпоративной “плюшки”.
Вопросы переросли в воспоминания, и кто-то затянул рассказ про начало, когда они дразнились его отсутствием пальца и называли «фокусником». Денис махнул рукой:
— Да не парьтесь, ребят, я всю жизнь без этого пальца, с рождения. Если бы узнали меня в школе, вы бы поняли, для меня это вообще не трагедия. Я привык отшучиваться. Это лучше, чем показывать язвы и злиться.
В ответ послышался одобрительный шум. Кто-то выдал кричалку: «Фокусник без пальца, но с душой!» Все поддержали, и Денис, засмеявшись, кивнул:
— Вот видите, насмешки насмешками, а в итоге вы, чёрт возьми, стали мне как семья.
Аплодисменты заглушили его фразу, а светловолосый парень тем временем включил новую нарезку: там, помимо знакомых ляпов, были тайно снятые моменты, как Денис внимательно помогает кому-то с отчётом, дорисовывает им таблицы, меняет кулёк для мусора, когда тот уже давно переполнен. И всюду его бодрый, чуть саркастический голос: «А чего так уныло сидим?» или «Давайте без пальца в носу, ребята, шевелитесь!»
Все хохотали, шутили, спонтанно обнимали друг друга. Денису даже стало тесновато в этом бурном фейерверке эмоций. Он смотрел на лица, на людей, с которыми проработал не так много времени, но каждый здесь будто нес собой искринки человечности, что недоставало в новом отделе.
— Ты заглядывай к нам, — сказала наконец та темноволосая коллега, что вначале смотрела строго. — По делу и без дела, мы всегда рады.
— Возьмёте обратно? — спросил он, половину в шутку, а половину с надеждой.
Она вздохнула, пожала плечами:
— Не знаю, что решит начальство. Но если у нас не получается официально, будем неофициально.
Денис не сразу нашёл, что сказать, поэтому просто пожал плечами и улыбнулся. Возвращаться ему всё равно не светило, по крайней мере пока. Но замершим голосом он пробормотал:
— Да, буду наведываться. Мне правда нужно.
Уже поздней ночью, выйдя из офиса, он прошёл по тёмному коридору и нажал кнопку лифта. В голове смешалась целая карусель чувств: от лёгкой грусти до странной радости. Может, иногда спокойная обстановка — это вовсе не благо, а пустая оболочка. Может, то, что другие называют сумасшествием и нецензурщиной, на деле оказывается настоящим единением. И быть «фокусником» в таком коллективе — не проклятие, а подарок судьбы: можно научиться шутить даже над собой, и люди не осудят, а лишь рассмеются вместе.
Он вышел на улицу, вдохнул сырой воздух и улыбнулся: осенняя ночь мягко накрывала город, свет фонарей казался теплее, чем обычно. Где-то вдалеке пискнули шины, а у него звякнул телефон, высветив новое сообщение в общем чате: «Эй, фокусник, не забудь позвонить завтра!» Денис усмехнулся и набрал короткий ответ: «Ладно, раз уж я без большого пальца, кнопки жать всё равно легче». Выходило, что он вернётся в этот шумный аквариум хотя бы на час, на два, неважно — лишь бы снова почувствовать ту самую атмосферу, где можно шутить, отзываться честно, как брат среди братьев. И пусть это сумасшествие, зато оно настоящее, и этого now ему было достаточно.
