Гость с секретом: кто он на самом деле? (рассказ)

В тот день я впервые поняла, что значит не доверять собственным глазам. Семейные праздники всегда были для нас чем-то особенным, но этот юбилей бабушки перевернул всё с ног на голову.

– Мария, ты не могла бы помочь с сервировкой? – мама суетилась на кухне, расставляя тарелки. – Андрей вот-вот приедет.

– Какой ещё Андрей? – я остановилась в дверях с коробкой украшений для стола.

– Господи, ты как всегда в своих мыслях! Андрей, наш родственник из Новосибирска. Помнишь, я рассказывала? Сын маминой двоюродной сестры.

Я действительно что-то такое слышала, но особо не вникала. Работа психологом научила меня концентрироваться на важном, а дальние родственники к этой категории явно не относились.

Звонок в дверь раздался, когда я заканчивала раскладывать салфетки.

– Андрюша! – бабушкин голос дрожал от радости. – Как же ты вырос!

В прихожей началась обычная суета: объятия, восклицания, шуршание пакетов с подарками. Я не спешила присоединяться, но любопытство всё же взяло верх.

Высокий темноволосый мужчина обнимал бабушку, и что-то в этой картине царапнуло моё профессиональное внимание. Его объятия были… слишком правильными. Как будто выверенными до миллиметра.

– А это Мария, моя младшая внучка, – бабушка потянула меня за руку.

– Наслышан, – Андрей улыбнулся, протягивая ладонь. – Говорят, ты у нас психолог?

Его рукопожатие было твёрдым, но опять же – чересчур выверенным. Как по учебнику.

– Да, частная практика, – я старалась говорить нейтрально, хотя внутри уже включился «режим анализа».

За столом Андрей оказался душой компании. Он рассказывал о работе в IT-компании, о путешествиях, сыпал историями из детства, которые все находили уморительными.

– А помнишь, тётя Вера, как вы меня молоком поили? – он повернулся к бабушкиной сестре. – Я же его терпеть не мог!

– Конечно, помню! – тётя Вера расхохоталась. – Ты прятался под столом…

Что-то снова кольнуло. Я посмотрела на фотографию на стене – детский снимок, где маленький темноволосый мальчик пьёт молоко, улыбаясь в камеру.

– Андрей, а когда это было? – спросила я как бы между прочим.

– В восемьдесят шестом, конечно! Мне было пять.

Тётя Вера радостно кивала, но я уже не слушала. На фотографии была дата – 1982 год.

Вечер продолжался, все были очарованы Андреем. Он помогал убирать со стола, делал комплименты женщинам, показывал фокусы детям. Идеальный родственник. Слишком идеальный.

– Мам, – я поймала маму на кухне. – А откуда у нас его контакты?

– Он сам написал в Facebook, нашёл через родственников. Такой молодец!

Я достала телефон. Профиль Андрея был создан три месяца назад. Фотографии профессиональные, но какие-то… безликие. Никаких личных моментов, семейных снимков.

– А старые фотографии? Детские альбомы? – я старалась говорить небрежно.

– Ой, всё осталось у его мамы. Она же в Австралию переехала, помнишь?

Нет, я не помнила. И судя по тому, как мама отводила глаза, она тоже.

Вечером, когда все разошлись по комнатам, я услышала тихий разговор на веранде. Андрей говорил по телефону:

– Да, всё идёт по плану… Нет, никаких подозрений… Через неделю можно начинать…

Я осторожно отступила в тень. Сердце колотилось как безумное. Кто ты такой, Андрей? И что задумал?

На следующее утро я проснулась с твёрдым решением во всём разобраться. За завтраком наблюдала, как он общается с семьёй. Безупречная мимика, выверенные жесты, правильные слова – всё как в учебнике по социальной адаптации.

– Расскажи ещё про свою работу, – попросила я, намазывая тост маслом.

– О, это очень интересно! – он оживился. – Мы разрабатываем программное обеспечение для банков…

– В какой компании, говоришь?

– SecureBank Solutions.

Я кивнула и украдкой проверила телефон. Такой компании не существовало.

– А университет какой заканчивал?

На долю секунды его взгляд стал острым, оценивающим. Но момент прошёл, и он снова улыбался:

– НГТУ, факультет информационных технологий.

– В каком году?

– В 2008-м.

– Странно, – я постаралась, чтобы мой голос звучал удивлённо. – А мой друг там преподавал как раз в это время. Может, знаешь профессора Климова?

– Конечно! Отличный был преподаватель.

Я молча допила кофе. Профессора Климова я выдумала.

День тянулся медленно. Я следила за Андреем, отмечая каждую деталь: как он «случайно» оказывался рядом, когда обсуждались финансовые вопросы, как осторожно выспрашивал про недвижимость, как изучал документы, якобы помогая бабушке разобрать старые бумаги.

Вечером я заперлась в своей комнате и открыла ноутбук. Пора было копать глубже.

Два часа поисков – и картина начала складываться. Никаких следов Андрея до последних трёх месяцев. Ни в социальных сетях, ни в профессиональных сообществах. Человек появился из ниоткуда, идеально вписавшись в нашу семью.

Телефон завибрировал – сообщение от неизвестного номера:

«Не лезь не в своё дело, Мария. Это может плохо закончиться».

Я посмотрела в окно – Андрей стоял в саду, глядя прямо на меня. В руках у него был телефон.

***

Я проверила камеры наблюдения в саду – мои родители установили их после серии краж в районе. На записях Андрей методично обходил дом, делая фотографии. Особенно его интересовали окна и двери.

Утром за завтраком я старалась вести себя как обычно, но внутри всё дрожало. Андрей был безупречен – помогал бабушке с таблетками, обсуждал с дедушкой политику, шутил с детьми.

– Мария, – он поймал меня в коридоре, – можно тебя на минутку?

– Конечно, – я постаралась улыбнуться.

– Ты ведь психолог… Мне нужен совет. Личный.

Мы вышли на веранду. Андрей сел напротив, его поза была расслабленной, но глаза… В них читалась сталь.

– Что делать, если кто-то лезет не в своё дело? – спросил он мягко. – Чисто гипотетически.

– Зависит от ситуации, – я выдержала его взгляд. – Иногда люди просто беспокоятся о близких.

– А если их беспокойство… опасно?

– Для кого?

Он улыбнулся:
– Для всех.

В этот момент зазвонил мой телефон. Звонила подруга из полиции – я отправила ей фото Андрея ночью.

– Извини, – я встала. – Работа.

– Конечно, – он продолжал улыбаться. – Работа превыше всего.

Я заперлась в ванной.

– Маш, ты была права, – голос Леры звучал встревоженно. – Никакого Андрея Соколова в базах нет. Зато есть три случая мошенничества с похожим почерком – человек втирается в доверие к пожилым людям, узнаёт про наследство…

– И что потом?

– Потом пропадают документы, деньги… В одном случае исчезла вся семья.

Я похолодела:
– Высылай группу. Тихо, без сирен.

– Уже едут. Держись там.

Выйдя из ванной, я услышала голоса из кабинета.

– Вот здесь распишитесь, – говорил Андрей. – И здесь… Это просто формальность для оформления страховки.

– Конечно, милый, – бабушкин голос дрожал от умиления. – Ты так заботишься…

Я ворвалась в кабинет:
– Бабуль, стой!

Андрей среагировал мгновенно – выхватил документы и толкнул меня. Я ударилась о шкаф, но успела увидеть: это было завещание.

– Что происходит? – бабушка растерянно смотрела на нас.

– Происходит то, – процедил Андрей, – что твоя внучка не умеет молчать.

Его рука скользнула в карман пиджака.

– Не глупи, – я медленно выпрямилась. – Полиция уже едет.

– Правда? – он усмехнулся. – А я думал, ты умнее. Семья – это святое, верно? Особенно когда речь идёт о жизни близких…

В его руке блеснул шприц.

– Просто снотворное, – пояснил он, делая шаг к бабушке. – Проснётся с лёгкой амнезией. Или не проснётся – зависит от тебя.

– Ты… ты не мой внук? – бабушка побелела.

– Простите, но бизнес есть бизнес. Ничего личного.

В этот момент в дом ворвались люди в форме. Андрей дёрнулся к окну, но было поздно.

Потом были допросы, слёзы, объяснения. Оказалось, он следил за нашей семьёй месяцами, изучая фотографии в соцсетях, подслушивая разговоры. Идеально подготовился, чтобы сыграть давно потерянного родственника.

– Как ты догадалась? – спросила мама вечером, когда всё закончилось.

– Профессиональная деформация, – я улыбнулась. – Его поведение было слишком идеальным. Люди так не действуют – они ошибаются, путаются, проявляют эмоции. А он играл роль. Хорошо играл, но всё же…

Бабушка подсела ко мне, взяла за руку:
– Спасибо, девочка моя. Я такая дура старая…

– Нет, бабуль. Ты просто хотела верить в хорошее. Мы все хотим.

Той ночью я долго не могла уснуть. Думала о том, как легко мы готовы поверить в сказку, особенно если она красиво упакована. О том, как важно доверять своим чувствам, даже когда они противоречат очевидному.

И о том, что настоящая семья – это не идеальные улыбки и заученные истории. Это способность видеть друг друга насквозь и любить, несмотря на все недостатки.

А фотография маленького мальчика с молоком? Оказалось, это был снимок настоящего Андрея – того самого двоюродного племянника, который действительно живёт в Новосибирске. Просто он никогда не интересовался родственниками и не собирался приезжать.

Теперь эта фотография висит у меня в кабинете. Как напоминание о том, что не всё то золото, что блестит. И что иногда стоит не доверять собственным глазам – но всегда нужно верить своему сердцу.