Гриша снова черпанул шпателем замазку и повёл им по стене, едва уловимо морщась. Несколько капель упали на обшарпанный пол, а он только вздохнул: «Дел хватит ещё на неделю, не меньше». Саша, скрестив руки, отвёл взгляд на диван у окна, обтянутый порванной обивкой. Эта зияющая прореха, словно немое напоминание о давно накопившихся разочарованиях, маячила на периферии зрения.
— Интересно, сколько сигарет я покурю, пока мы это всё закончим? — буркнул Гриша, вытирая пот со лба. Он спустился вниз по расшатанной стремянке, достал смятую пачку и вышел в коридор, чтобы затянуться в очередной раз. Саша поёжился от прохладного осеннего сквозняка, проникавшего из горбатого балкона. Работали они, конечно, от души, только цели у каждого были свои: может, и искали способ спрятаться от собственных проблем.
На лестничной площадке раздались неровные шаги. Вдруг по стене прошрахал чей-то пакет, и перед ними возникла невысокая женщина в клетчатом пальто. Она сбивчиво что-то выпалила про кошачью мочу в подъезде и попыталась возложить на Гришу с Сашей обязанность «проверить, кто это сделал». Мужики только переглянулись.
— Вы ведь тут все ремонтируете, — женщина прищурила свои узкие глаза. — Разбираетесь в таких делах… Да и если прокуратура вмешается, лучше бы вам подготовиться.
— Простите, а мы-то тут при чём? — Саша вскинул брови, стараясь унять улыбку.
— Ну как же… Вы же в этом доме возитесь! — она подняла палец. — И за порядок должны отвечать.
Гриша затянулся так сильно, что раздалось лёгкое покашливание. Когда женщина наконец пошла по своим делам, они с Сашей посмотрели друг на друга, будто поймали общий нерв раздражения: какая ещё прокуратура, какие коты?
На другой день она вернулась, теперь уже перебрав на ходу вариант с пропавшими животными. Якобы в доме орудует банда, которая похищает несчастных кошек. Всё это выглядело так нелепо, что Гриша едва сдержался, чтобы не выпалить в лицо всю правду, как ему надоели подобные разговоры. Саша неопределённо хмыкнул, пытаясь смягчить неловкость. Но женщина была настойчива, её глаза метались то на открытые ящики с инструментами, то на балконную дверь.
— Слушайте, давайте вы напишете заявление, а я подпишусь! — требовательно предложила она.
— Заявление в прокуратуру? — Гриша насупился. — За что? За то, что коты исчезают?
— Не важно, за что, — отмахнулась она. — Главное, чтобы занялись делом!
Пару дней они пытались забыть о ней, укрывшись в металлическом стуке молотка и обрывках моейки для стен. Но каждый раз это тягостное чувство непрошеной ответственности возвращалось вместе с шарканьем на лестнице. Женщина заходила будто обыскивать помещение. На третий раз принесла увесистую кипу бумаг.
— Я Быкам перезванивала! Они сказали, что нужен коллективный иск, — зазвенел её голос.
— А вы, уважаемая, чего от нас хотите? — Гриша обвёл её фигуру тяжёлым взглядом. — Мы только ремонтируем квартиру. И всё.
Она всплеснула руками, будто это элементарная истина, которую они упорно не хотят признать.
— Вы здесь живёте, вы и должны…
— Да не живём мы! — перебил Саша, рассердившись. — Просто работаем. Собираемся заканчивать.
Женщина ещё долго металась по комнате, пока Гриша собирал инструменты. В углу маячила та самая старая обивка дивана, нелепо треснувшая, будто устав от вечной нагрузки. Казалось, весь этот дом изнывал от чужих секретов и липких разговоров, и никто в нём не мог найти настоящего выхода.
Так стоп!!! Вы всё ещё не подписаны на наши каналы в Телеграмм и Дзен? Посмотрите: ТГ - (@historyfantasydetectivechat) и Дзен (https://dzen.ru/myshortsstorys)
В конце концов ей надоело спорить. Она, коротко буркнув какое-то «подумаем ещё», стремительно удалилась. Но уже через час они услышали знакомую шаркающую походку. На этот раз всё было решено: дождавшись, когда она начнёт жаловаться, Гриша плавно отодвинулся от стены и громко сказал:
— Послушайте, вы ведь не про котов говорите, правда? Вам просто хочется, чтобы кто-то уделил вам время?
Она замерла, побелев лицом, но промолчала. Тишину в подъезде нарушил чей-то кашель на верхнем этаже. Спустя минуту женщина тихо выдохнула и направилась к лестнице. Гриша проводил её взглядом.
— Вот и всё, — заметил Саша, хлопая друга по плечу. — Может, ей скучно живётся. Но кому сейчас легко?
Они доработали остатки дня молча, обдирая старые обои и закрывая окна плёнкой от сквозняков. Вечером Саша сказал, что вернётся завтра раньше, а Гриша остался, чтобы докрасить последнюю стену. Ему вдруг стало не по себе от всей этой напряжённой шумихи, в которой мелькало что-то неуловимо близкое.
Наконец ремонт был завершён. Свернув инструменты, они уже собирались уходить, когда с площадки донеслось тихое шуршание пакета. Женщина вновь маячила у лифта, но в этот раз не стала ныть — только посмотрела встревоженными глазами, затем отвернулась.
Саша глянул на Гришу и слабо ухмыльнулся, а тот отвёл взгляд. И почему-то почувствовал укор. С затаённой досадой они вышли из подъезда и вдохнули влажный осенний воздух.
— Слушай, иногда проблема не в кошках, — проговорил он, сворачивая очередную сигарету. — Может, в людях и в их одиночестве…
Саша, кривясь от прилипшей краски на ладони, фыркнул:
— А ты философ, Гриш. Ничего, переживёт.
Они двинулись дальше по дворику, зашуршав влажной листвой под ногами. Рядом с мусорными баками кто-то оставил старую тумбу, и Гриша машинально вспомнил о том порванном диване. Задумался о том, как легко мы сбегаем от чужой тоски.
Он посмотрел на Сашу и вдруг произнёс:
— Может… ну, как-нибудь вернёмся, поболтаем с ней по-человечески?
В ответ Саша лишь пожал плечами. Они ушли, но на душе у Гриши осталось смутное чувство, что самые неизвестные долготы скрываются не за стенами ветхого дома, а внутри каждого из нас.
