Когда мои руки коснулись холодного руля, сердце вдруг стукнуло так пронзительно, что я зажмурился. Воздух в салоне показался мне густым, будто я окунулся в туман, и каждое движение давалось с трудом. Голова шумела, и единственный импульс, который я мог разобрать, был настойчив: «Выйди из машины. Сейчас же!»
Я посмотрел в зеркало заднего вида и увидел собственные глаза — тёмные, испуганные, совсем не те, что были когда-то, когда я разъезжал по городу с треском радио и чувством свободы под кожей. Неужели я дошёл до того, что не могу выдержать и пяти секунд за рулём? Новенькая обивка кресел казалась враждебной, словно указывая на мою слабость.
В груди сдавило, и я рывком выдернул ключ из замка зажигания. Пальцы дрожали. Внутри всё звенело от стыда и непонятной тревоги, которая билась, как раненая птица.
Всего год назад я ездил на своей старенькой «девятке», хотя тогда она казалась мне роскошью. Шестнадцать лет за баранкой, а потом — словно стена выросла. После аварии, из которой, к счастью, все вышли живыми, моя уверенность растворилась в гулких кошмарах. Я думал, что со временем снова сяду в машину и начну трудиться в такси или курьером, но страх прирос ко мне, лишив покоя.
— Эй, Димка, ты в порядке? — спросил друг, замечая, как я выскочил из машины, не дождавшись его.
— Да… нормально, — буркнул я, сжимая зубы.
Он понял, что слова ничего не изменят, и лишь вздохнул. А я уже брёл по улице, пытаясь отогнать воспоминания о давнем столкновении, когда всё в моей жизни перевернулось в прямом и переносном смысле. Осень опять выдавалась промозглой, люди теснились на остановках, никто не хотел подольше стоять на ветру.
Мне казалось, я теперь чужой в мире, где все с комфортом передвигаются на личном авто. В автобусе тесно, пахнет дешёвым парфюмом и мокрыми куртками, а я сидел втянутый в капюшон, стараясь не замечать чужих разговоров. Когда-то я сам колесил по городу, мог остановиться в любом месте и поехать дальше, не завися ни от расписания, ни от толпы. Теперь же, при каждой вспышке сирены с улицы, меня сотрясала дрожь.
Однажды, выходя из автобуса, я заметил кричащую рекламу на огромном билборде: «Спортивная машина мечты. Теперь доступна каждому!» Я фыркнул, стараясь убедить себя, что это типичное маркетинговое враньё. Но внутри что-то щёлкнуло. Невысказанная тоска опять прогрызала душу, ведь я помнил, как страстно желал приобрести что-то подобное. И теперь этот плакат дразнил меня, словно знал о моих мечтах.
— Дмитрий, ты что такой мрачный? — спросила коллега Лена у кофейного автомата в офисе.
— Погода паршивая, — соврал я.
На самом деле дело было не в погоде, а в растущем желании вновь почувствовать в руках руль, но при одном воспоминании о движении с меня едва не сходили семь потов.
Я снова решился на психотерапию. Доктор Прокофьев, которого мне рекомендовали как «отличного специалиста», выглядел доброжелательным, улыбался, произносил банальности: «Важно понять корень своих страхов». А я не мог выдавить из себя ничего, кроме смутных «да» и «понял». Он говорил, что нужно сталкиваться со страхом лицом к лицу. Я кивал, чувствуя лишь деревянную зажатость в горле.
Тем же вечером я включил новости и увидел репортаж о выходе новой спортивной модели: «Комфорт, мощь и стиль». Казалось, эти слова резали по сердцу. «Почему не я? Почему я не вожу, хотя почти всю взрослую жизнь провёл на дороге?» Я отшвырнул пульт и выругался вполголоса.
Так стоп!!! Вы всё ещё не подписаны на наши каналы в Телеграмм и Дзен? Посмотрите: ТГ - (@historyfantasydetectivechat) и Дзен (https://dzen.ru/myshortsstorys)
Наутро, когда ехал на работу в том же переполненном автобусе, какой-то мужчина сел рядом и начал тихо разговаривать по телефону. Судя по обрывкам фраз, он обсуждал новые запчасти и детали тюнинга — какой-то экспериментальный проект. Я чувствовал, как меня прошивает зависть. Закрыл глаза, стараясь не слушать, но в висках стучало: «Вспомни, как ты раньше мог!»
Через неделю я начал ходить к новому психотерапевту, женщине с мягкой, ровной интонацией. Она предложила метод постепенной экспозиции: «Сначала вспомните приятные ощущения от вождения. Если в уме всё затмевает страх, давайте пробовать короткие шаги». Я кивал и смотрел в пол, стараясь не упустить её совет. Тогда же я решился позвонить своему другу Стасу и попросил у него машину на пару дней.
— Серьёзно взялся? — удивился Стас.
— Да, ещё один шанс, не могу же вечно шарахаться от автомобилей.
И вот я стоял у подъезда, держа в руках ключи от его старенького седана. «Без паники. Это не гонка, не скоростная трасса», — твердил я себе. Всё-таки я сумел приоткрыть дверь и опуститься на сиденье.
Первые минуты были похожи на пытку. Я не заводил мотор, просто смотрел на панель приборов и вспоминал моргающие огоньки аварийки той ночи, когда мой прежний мир рухнул на обочине. Болезненными вспышками озирался на прохожих, словно опасаясь, что они заметят моё смятение. Но сквозь противный холодный ветер в щели окон я вдруг уловил собственный пульс и понял: он уже не так безумствовал, как в прошлый раз.
На очередной встрече психотерапевт, увидев, что я выгляжу хоть чуточку увереннее, поощрила меня идти дальше. «Тренируйтесь подъезжать к знакомому маршруту — пусть это будет дорога до работы. Сначала в раннее утро, когда машин мало, потом в обычное время». Я решил послушаться, хотя дрожь в коленях никуда не делась.
Ранним субботним утром улицы были полупустые. Я проехал всего квартал, включил поворотник, припарковался, пытаясь справиться с накатывающим ощущением, что где-то за углом сейчас повторится — шорох металла, визг тормозов. Но всё оставалось на своих местах: тусклые фонари, редкие прохожие. Ничего фатального не произошло.
Уже ближе к полудню я собрал волю в кулак и отважился на более длинный маршрут. А потом случился непредвиденный момент: какой-то таксист внезапно выскочил мне навстречу, пытаясь занять освободившуюся полосу. Мелькнула знакомая ситуация, я ударил по тормозам, меня бросило вперёд в ремень безопасности. Сердце застучало — и на мгновение я подумал, что повторится самое страшное. Но удара не было. Он лишь выругался в мою сторону, а я позволил ему проехать.
— Мать честная… — выдохнул я, остановившись.
Казалось, внутри что-то лопнуло, высвободив то ли слёзы, то ли смех: я всё-таки смог удержать машину под контролем.
Я продолжил путь, вцепившись в руль, но уже не чувствуя себя беспомощным. Паника не исчезла полностью, но я понял, что сумел её перехитрить, хотя бы немного. И когда я наконец подъехал к знакомому офисному зданию, где обычно проводил мучительные восемь часов, я остановился и глянул на своё отражение в зеркале: в глазах было больше решимости, чем страха.
Передо мной всё ещё длинная дорога работы над собой. Я знаю, что тошнотворное чувство может вернуться, стоит только машине резко затормозить или увидеть похожую на мою старую «девятку». Но в этот раз я решился дать себе право выходить из зоны раздавленного прошлого. Может, когда-нибудь я и до спортивного авто дорасту, а пока достаточно видеть, что руль перестаёт быть объектом ужаса.
Я выключил зажигание и, выйдя из машины, вдохнул холодный, с запахом увядших листьев, воздух. Для других это был обычный день, а для меня — маленькая победа. И впервые за долгое время я поймал себя на мысли, что, может быть, мне действительно по силам вернуться к тому, что я любил.
