Мамина квартира (рассказ)

— Я ведь всё для вас делала, — тихо произнесла Надежда Петровна, глядя на возмущённого сына. — Всю жизнь…

— Вот именно, мам! И теперь, когда мы можем отблагодарить тебя, обеспечить достойную старость — ты собираешься всё раздать! — Андрей нервно ходил по кухне. — Это же безумие какое-то. Ты о себе подумала? О внуках?

Солнечные лучи пробивались сквозь тюлевые занавески, рисуя причудливые узоры на столе. Надежда Петровна машинально водила пальцем по деревянной поверхности, прослеживая световые дорожки. Столько воспоминаний связано с этой квартирой — первые шаги детей, семейные праздники, тихие вечера с мужем…

— Я всё обдумала, сынок. И решение моё окончательное.

— Мам, — Андрей резко остановился и оперся руками о спинку стула, — давай рассуждать здраво. Ты же врач, привыкла мыслить логически. Квартира в центре — это же целое состояние! Мы с Леной могли бы…

— Вот именно поэтому, — перебила его мать. — Потому что я врач. Ты знаешь, сколько детей в хосписе нуждаются в специальном оборудовании? В лекарствах? В уходе?

— При чём здесь чужие дети? — взорвался Андрей. — У тебя свои есть! Свои внуки!

— У моих внуков есть всё, — твёрдо сказала Надежда Петровна. — А у тех детей нет даже надежды на будущее.

В прихожей хлопнула дверь. Послышались торопливые шаги.

— Мам? Андрей? — раздался встревоженный голос Тани.

— На кухне мы! — крикнул Андрей.

Татьяна вошла, на ходу снимая шарф. Щёки раскраснелись от мороза, в глазах — тревога.

— Что случилось? Твоё сообщение…

— Мать квартиру продавать собралась, — желчно бросил Андрей. — Все деньги хочет отдать в детский хоспис.

Татьяна медленно опустилась на стул.

— Мама, это правда?

Надежда Петровна кивнула:
— Да, доченька. Я долго думала об этом. С тех пор, как не стало отца…

— Но почему именно сейчас? — тихо спросила Таня.

— Знаете, — Надежда Петровна поднялась и подошла к окну, — когда я впервые пришла в хоспис… Там была девочка, Машенька. Восемь лет. Такая же светленькая, как ты в детстве, Танюша. Она рисовала бабочек. Говорила, что когда вырастет — станет художницей…

Голос матери дрогнул. Она помолчала, собираясь с мыслями.

— Через неделю её не стало. И знаете, что самое страшное? Если бы у них было нужное оборудование, если бы хватало денег на лекарства — она могла бы прожить дольше. Может быть, даже…

— Мама, — Таня встала и обняла мать за плечи, — но ты же не можешь спасти всех.

— Нет, не всех. Но хотя бы нескольких. Понимаешь?

— А как же ты? — не унимался Андрей. — Где жить будешь?

— У меня есть маленькая квартира твоей бабушки на окраине. Мне одной хватит.

— В той хрущёвке? — Андрей всплеснул руками. — Мама, это же…

— Вполне приличное жильё, — отрезала Надежда Петровна. — Я уже договорилась с риэлтором. На следующей неделе начнём оформлять документы.

— Значит, ты даже не собиралась с нами советоваться? — горько усмехнулся сын.

— Андрей, — мягко произнесла Татьяна, — может, мама права? Ведь это её решение…

— И ты туда же? — Андрей резко повернулся к сестре. — Тебе что, не нужны деньги? У тебя всё в порядке? Одна воспитываешь Димку, зарплата учительская…

— Прекрати! — впервые за весь разговор Надежда Петровна повысила голос. — Не смей попрекать сестру! Я помогаю ей, чем могу, и буду помогать дальше.

— Конечно, — съязвил Андрей, — лучше чужим детям отдать все деньги, чем собственной дочери помочь.

— Андрей! — одёрнула его Таня.

— Что «Андрей»? Я правду говорю! Мы всю жизнь в этой квартире прожили. Я думал… — он осёкся, махнул рукой. — А, неважно.

— Что ты думал? — тихо спросила мать. — Что получишь её в наследство? Что сможешь продать и купить новую машину? Или расширить свой бизнес?

Андрей молчал, отвернувшись к окну.

— Сынок, — Надежда Петровна подошла к нему, положила руку на плечо, — ты успешен, у тебя прекрасная семья, свой дом. Тебе не нужна эта квартира.

— Дело не в квартире, мам, — глухо ответил он. — Дело в том, что ты даже не спросила нас. Просто поставила перед фактом.

— Потому что знала — ты будешь против.

— А ты бы не была против? Если бы твоя мать вдруг решила раздать всё чужим людям?

Надежда Петровна вздохнула:
— Знаешь, когда бабушка завещала мне ту маленькую квартиру, твой отец предлагал продать её, вложить деньги в бизнес. Но я отказалась. Сказала — пусть будет. Мало ли что в жизни случится… И вот, случилось.

Она помолчала, глядя в окно на заснеженный двор.

— Я не могу по-другому, сынок. Каждый раз, когда прихожу в хоспис, вижу этих детей, их родителей… Они не сдаются, борются до последнего. А я могу помочь. Должна помочь.

В кухне повисла тяжёлая тишина. Было слышно только тиканье часов да гул проезжающих машин за окном.

— Мам, — наконец произнесла Таня, — а может… может, мы все вместе? Андрей, помнишь, ты говорил про новый проект? Может, часть прибыли…

— Не начинай, — оборвал её брат. — Это другое.

Он резко развернулся и направился к выходу.

— Андрей! — окликнула его мать.

— Извини, мам. Мне надо подумать.

Хлопнула входная дверь. Надежда Петровна тяжело опустилась на стул.

— Он поймёт, — тихо сказала Таня, присаживаясь рядом. — Просто ему нужно время.

— Знаю, доченька. — Надежда Петровна слабо улыбнулась. — Он всегда был упрямым. Весь в отца.

Она посмотрела на фотографию мужа, стоящую на полке. Михаил Сергеевич улыбался с чёрно-белого снимка, словно одобряя её решение.

— Знаешь, — продолжила Надежда Петровна, — когда твой отец болел, он часто говорил: «Надя, главное — не деньги, главное — успеть сделать что-то важное». Тогда я не совсем понимала… А теперь…

Она замолчала, смахивая набежавшую слезу.

— Мам, — Таня крепко обняла мать, — я с тобой. И Андрей придёт. Обязательно придёт.

За окном медленно падал снег, укрывая город белым покрывалом. Начинался новый день.

***

За окном медленно кружился снег. Надежда Петровна смотрела, как белые хлопья ложатся на карниз, и думала о том, что скоро придётся привыкать к новому виду из окна. Старая хрущёвка выходила окнами во двор, заросший тополями. Летом там будет прохладно и зелено…

— Мам, может чаю? — тихо спросила Таня.

— Давай, доченька.

Пока дочь гремела чашками, Надежда Петровна достала из серванта старый фотоальбом. Вот они с Мишей совсем молодые, только въехали в эту квартиру. Вот первые шаги Андрюши, его первый день в школе…

— Помнишь этот снимок? — она показала дочери фотографию, где маленькая Таня в платье с оборками сидит на коленях у отца.

— Конечно, — улыбнулась Таня. — Мой выпускной в детском саду. Папа тогда специально отпросился с работы пораньше…

Она поставила чашки на стол:
— Знаешь, я всё думаю про Андрея. Может, позвонить ему?

— Не надо, — покачала головой мать. — Пусть остынет. Ты же знаешь своего брата — горячий, как отец. Но отходчивый.

В прихожей зазвонил телефон. Таня вышла ответить.

— Да, Лена… Да, у мамы… Нет, Андрей уже ушёл…

Надежда Петровна вздохнула. Невестка наверняка тоже переживает. Она достала из сумки папку с документами — договор с риэлтором, выписка из домовой книги… Всё готово к продаже.

— Лена волнуется, — вернулась Таня. — Говорит, Андрей приехал домой сам не свой, заперся в кабинете.

— Ничего, — повторила Надежда Петровна. — Переживёт.

— Мам, — Таня села рядом, — а может, правда не торопиться? Подождать немного…

— И что изменится? — мягко спросила мать. — Андрей всё равно будет против. А время идёт. Знаешь, — она помолчала, подбирая слова, — когда я вижу этих детей… Они так спешат жить. Так радуются каждому дню, каждой минуте… А мы, здоровые, вечно чего-то ждём. Думаем — вот потом, позже, когда-нибудь…

Она отхлебнула остывший чай:
— Помнишь, как папа болел? Мы тоже думали — ещё успеем, ещё наговоримся… А потом стало поздно.

— Мам…

— Нет, доченька, я не о грустном. Просто поняла — нельзя откладывать. Если можешь помочь — помогай сейчас.

В дверь позвонили. Таня встрепенулась:
— Может, Андрей вернулся?

Но это оказалась соседка, Вера Михайловна.

— Надюша, здравствуй! — она по-свойски прошла на кухню. — О, и Танечка тут! Как хорошо, что я вас застала.

Она присела к столу, достала из сумки какой-то конверт:
— Вот, собирала-собирала и наконец разобрала старые фотографии. Смотрите, какие нашла! Это ещё когда дом только построили…

На чёрно-белых снимках — молодые жильцы, субботник во дворе, общее застолье прямо на улице…

— А помнишь, Надя, как мы все вместе Новый год встречали? Когда свет отключили?

— Конечно, — улыбнулась Надежда Петровна. — Собрались у нас, потому что у нас плита газовая. Детей уложили спать, а сами до утра просидели при свечах…

— Золотое было время, — вздохнула соседка. — А теперь что? Все по своим квартирам, двери на замках… Слышала, ты продавать надумала?

— Да, Вера. Решила в бабушкину квартиру перебраться.

— И правильно! — неожиданно поддержала соседка. — Что тебе одной в такой большой? А там и до метро близко, и магазины рядом…

В прихожей снова зазвонил телефон. На этот раз Надежда Петровна сама взяла трубку.

— Алло? Да, Леночка… Конечно, всё хорошо… Что?

Она помолчала, слушая взволнованный голос невестки.

— Хорошо, жду.

— Что случилось? — встревожилась Таня.

— Андрей едет. С Леной и детьми.

Вера Михайловна заторопилась:
— Ну, я пойду. У вас тут семейный разговор намечается…

Через полчаса в квартире стало шумно. Внуки — десятилетний Павлик и семилетняя Машенька — с порога бросились обнимать бабушку. Лена, раскрасневшаяся от мороза, что-то горячо объясняла Тане. Андрей молча прошёл на кухню.

— Ба, а правда, что ты переезжаешь? — спросила Маша.

— Правда, солнышко.

— А можно мы к тебе в гости будем приходить?

— Конечно, маленькая. Когда захотите.

— Дети, — позвала Лена, — идите пока в комнату, поиграйте. Нам надо поговорить.

Когда все собрались на кухне, Андрей откашлялся:
— Мам, я тут подумал… В общем, мы с Леной решили…

Он замялся, и жена договорила за него:
— Мы хотим помочь. С хосписом. У Андрея есть бизнес-план…

— Я посчитал, — перебил её муж. — Если направлять часть прибыли от нового проекта, организовать благотворительный фонд… В общем, можно помогать детям и без продажи квартиры.

— Сынок…

— Подожди, мам. Главное — делать это грамотно, системно. Чтобы помощь была регулярной, а не разовой.

Надежда Петровна внимательно посмотрела на сына:
— Ты серьёзно?

— А я когда-нибудь шутил с деловыми предложениями? — усмехнулся Андрей. — Более того, я уже созвонился с юристом. Он поможет всё правильно оформить.

— Видишь, мам! — обрадовалась Таня. — Я же говорила — Андрей поймёт!

— Но квартиру я всё равно продам, — твёрдо сказала Надежда Петровна.

— Мам!

— Послушайте меня, — она обвела взглядом детей. — Я очень благодарна за вашу поддержку. И очень горжусь тобой, сынок. Но моё решение остаётся в силе.

Она помолчала, собираясь с мыслями:
— Понимаете, это не только про деньги. Это… как передать эстафету. Я всю жизнь лечила людей. А теперь пришло время сделать что-то большее. Последний важный поступок, понимаете?

— Но мама…

— И потом, — улыбнулась она, — мне правда будет удобнее в маленькой квартире. Там тихий район, парк рядом… А вы будете приезжать в гости. Правда ведь?

— Конечно, будем! — воскликнула с порога Машенька. — Ба, а можно мы с Павликом у тебя будем ночевать оставаться?

— Маша, ты подслушивала? — нахмурилась Лена.

— Нет, я просто водички попить пришла…

Все рассмеялись. Напряжение спало.

— Ну что, мир? — Надежда Петровна протянула руку сыну.

Андрей крепко обнял мать:
— Прости меня, мам. Я вёл себя как эгоист.

— Глупости. Ты вёл себя как любящий сын. Просто иногда любовь выражается по-разному…

Вечером, проводив детей, Надежда Петровна долго стояла у окна. Снег всё падал и падал, укрывая город пушистым одеялом. Где-то там, в детском хосписе, может быть, тоже кто-то смотрит сейчас на снегопад и мечтает дожить до весны…

«Я помогу, — подумала она. — Сколько смогу — помогу».

За спиной тикали старые часы — подарок мужа на первую годовщину свадьбы. Скоро они будут отсчитывать время в другой квартире. Но это не важно. Важно то, что они будут отсчитывать чьи-то спасённые дни и месяцы.

А значит, всё правильно. Всё так, как должно быть.