Илья отшатнулся от телефона, будто тот уже обжигал его руку. Сообщение от дочери пришло как гром среди ясного неба: она писала, что за ней ходит странный мужчина, и это не похоже на случайное совпадение. Он хотел перезвонить, но пальцы вдруг не слушались, сердце билось так, что казалось, оно вот-вот вырвется наружу. «Господи, почему я так далеко?» — мелькнуло в его голове.
Он был в Чите, по работе. Командировки — привычная часть его жизни: месяц там, неделя здесь, редкие мгновения дома. С утра Илья ещё сидел на совещании, где все победно размахивали графиками, расписывали светлое будущее предприятия. Но теперь, в полумраке будки с телефонами, он чувствовал себя оторванным от реальности. Надо было срочно что-то предпринять, а он даже не мог обнять дочь, чтобы успокоить её. Только бесконечные гудки сети, да беседы с самим собой.
Третий звонок так и остался непринятым. Илья выдохнул, стиснул зубы и задумался, что делать дальше.
Из трубки послышался тихий голос Лены:
— Пап, я… он снова идёт за мной. Я не могу понять, кто это, но мне страшно. Он смотрит, когда я выхожу из подъезда, и потом будто специально замедляет шаги, если я поворачиваюсь. Я пыталась обогнать его, но он тоже стал идти быстрее.
Илья нахмурился, в глазах вспыхнул гнев:
— Ты сейчас где?
— В торговом центре, спряталась в магазине одежды.
— Слушай внимательно, — он приглушил дрожь в голосе, чтобы не передать дочери всю свою панику. — Пока не выходи, позови охрану или, если сможешь, куртку купи новую — без разницы, что угодно, только не высовывайся. Я позвоню одному человеку, он подскажет, что делать.
Это «один человек» был Рубль, старый друг Ильи, с которым они прошли огонь и воду ещё в армии. Конечно, теперь Рубль называл себя куда более официально — Вадимом Сергеевичем, но для Ильи он навсегда остался именно Рублём. Не столько из-за прозвища, сколько из-за привычки «менять двести рублей на хорошее настроение» во времена абсолютной безденежности. И уж точно из-за того, что был надёжнее всяких банков.
Илья снял пиджак, рывком ослабил галстук и быстро набрал номер друга. Три гудка — и на том конце раздался весёлый, чуть надтреснутый голос:
— Привет, братишка. По работе или по жизни?
— По жизни, — выдохнул Илья и тут же выложил всё, что услышал от Лены.
Вадим коротко помолчал, потом заговорил без шуток:
— Понял. Давай так: ты обещай дочери, что я о ней позабочусь, организую людей. У меня тут ребята есть, служили вместе. Не боевые, но знающие. Передай ей инструкции, чтоб сидела на месте и ждала, пока к ней подойдут наши. А ты не рви себе сердце, мы всё сделаем.
Илья сжал телефон так, что побелели костяшки.
— Спасибо, друже… А насчёт денег…
— Ты чего, родной? — отмахнулся Рубль. — Оставь свои разговоры. Сейчас главное, чтобы девочка была в безопасности.
Скомканные минуты прошли в метаниях между отчаянным желанием сорваться и сразу же вылететь к Лене или сидеть на месте и повторять мантру: «Действовать нужно холодно и без паники». Илья чувствовал, как руки дрожат, когда он снова звонил дочери.
— Лен, слушай меня, — заговорил он чуть сдавленным голосом. — Придут двое — оба в военной форме, у одного на рукаве шеврон с тигром. Им можно верить, окей? Скажешь, что ты Ильина. Всё. Не бойся.
— Ладно… пап, где ты сейчас?
— Я… ещё в Чите, — он закрыл глаза от бессилия. — Но я позабочусь о тебе, слышишь? Я люблю тебя.
С той стороны повисла тишина, потом он расслышал еле слышный ответ:
— Я тоже.
Решимость дёрнула Илью за сердце: с этого момента пути назад нет. Если этот тип осмелился следить за его ребёнком, дело принимает совсем иной оборот. Илья не мог позволить, чтобы всё это закончилось чем-то страшным. Он и так ненавидел себя за то, что когда-то дал дочери уехать жить к матери. А Марина, бывшая жена, увы, не воспринимала происходящее всерьёз. Когда Илья позвонил ей, чтобы объяснить всё, что случилось, она только вздохнула и заявила:
— Может, Лене показалось? Подростки всё время придумывают.
— Ей не показалось, — огрызнулся он и бросил трубку.
Рубль позвонил через несколько минут и уточнил детали:
— Мои на подходе, у них машина неподалёку, но толкаться в торговом центре не станут. Попроси Лену выйти к восточному крылу. Там есть парковка под открытым небом, туда и направится. Я ребят предупредил, чтобы вели себя тихо, не привлекали внимания.
— А если этот гад околачивается у выходов?
— Тогда наши парни его вычислят. Не переживай, у них глаз наметан.
На миг Илья ощутил уверенность: всё под контролем, всё получится. Но тут же затопила новая волна отчаяния: он всё равно слишком далеко. Он представил свою девочку — испуганную, одинокую, завернувшуюся в какой-нибудь толстовке, пытающуюся казаться смелой. Захотелось кинуться в самолёт, примчаться к ней и схватить за руку, увести подальше от любого врага. Но… работала лишь телефонная связь, а он сам сейчас беспомощен.
Так стоп!!! Вы всё ещё не подписаны на наши каналы в Телеграмм и Дзен? Посмотрите: ТГ - (@historyfantasydetectivechat) и Дзен (https://dzen.ru/myshortsstorys)
Вскоре Лена прислала сообщение: "> «Пап, вышла к парковке. Вижу каких-то военных… Подхожу…»" — и Илья задохнулся от волнения. Он тут же перезвонил, но всё, что услышал, — короткие гудки и потом тишина. Будто кто-то в спешке нажал кнопку отбоя. Сердце заколотилось еще сильнее.
Вадим объявился первым:
— Братишка, наши подошли к Лене, она с ними, всё норм. Но есть дурная новость: тот тип тоже там, крутился возле банкоматов. Никого не трогает, но нос в телефон не утыкает — всё высматривает.
— Чёрт… что делать?
— Сейчас попробуем аккуратно его «закрыть». Парни постараются без шума, но он может оказаться не одиночкой, сам понимаешь.
Илья сглотнул, пытаясь унять тревожный ком в горле:
— Рубль, ты… будь на связи. Как только всё уладится, сразу мне звони.
Время тянулось мучительно. Как назло, важные дела не отпускали Илью: ему пришлось вернуться в офис, где его буквально под руки потащили на очередное совещание. Он сидел там, как на иголках, слышал только шум чужих голосов, а мысли витали вокруг Лены. Прошло полчаса, потом час. Илья сжал телефон в кармане, подсознательно ожидая вибрации, но аппарат молчал.
Когда мозг уже рисовал самые страшные картины, на экране высветился звонок Вадима.
— Чисто сработали, успокойся. Одного задержали, забрали с парковки. Она в порядке. Приехали наши, предъявили ему удостоверения, попросили пройти — и всё. Даже биться не пришлось. Вряд ли он какой-то догматичный преступник, но явно следил за ней. Нет, не узнали, кто нанял. Зато точно знаем, что он не друг.
Илья вдруг поймал себя на том, что выдыхает после задержанного дыхания.
— Спасибо, брат. За всё. И… пожалуй, мне надо вернуться, не могу так дальше.
— Прилетай, мы тут будем.
На следующий день Илья отменил все дальнейшие встречи, вырвался из Читы и помчался к дочери. Он приехал к их прежней квартире, где уже стояли люди Рубля и спокойно ждали его у подъезда. В глазах сослуживцев читалась уверенность: мол, всё нормально, вот, охраняем. Илья выбежал из такси, не взяв сдачи, поднялся по лестнице на десятый этаж, включил телефонный фонарик, потому что в подъезде оказалось темновато.
Лена ждала его в дверях, бледная, но со странной искоркой в глазах. Как только он её обнял, девочка расплакалась.
— Пап, я думала… что это никогда не закончится. Он глядел на меня так, словно ему всё позволено. А я понимала: маме не доказать, что это реально серьёзно. Спасибо тебе.
Илья крепче прижал её к себе.
— Я уже здесь. Всё будет хорошо. Тебя защитили мои друзья, и я буду рядом. Обещаю.
Спустя неделю, когда всё улеглось, Лена вернулась в привычный ритм — школа и спортивная секция, где она подружилась с новыми девочками. О матери Илья старался не говорить при Лене, хотя душу царапала горечь: почему нельзя было просто поверить в безопасность дочери, как он поверил? Спорить уже не хотелось. Он гнал прочь смутные подозрения, что преследовать девочку могли по чьему-то заказу, но о подобных вещах даже думать страшно. Сейчас главное, что дочь в порядке.
Однажды Лена приехала к отцу в офис: он должен был подписать бумаги, а она ждала его в комнате для посетителей. С двумя однокурсницами из её секции они громко обсуждали экзамены и вытаскивали из рюкзака яблоки. Девочки украдкой косились в сторону Ильи, который проходил мимо, приветствуя их кивком.
— Девочки, — вдруг сказала Лена, усмехнувшись, — вы бы знали, как мои папины друзья выручили меня, когда тут недавно один жуткий тип меня выслеживал…
И она стала рассказывать, как всё было. С каждой репликой глаза однокурсниц открывались всё шире. Илья слышал обрывки фраз: «Военные приехали», «нашли его у банкоматов», «вообще без шума задержали». Он сразу почувствовал лёгкую гордость — не столько за себя, сколько за то, что дочери теперь понятно: за ней всегда есть кому приглядеть.
В тот вечер он провожал Лену к подъезду, стараясь быть подальше от темных переулков. Девочка выглядела спокойнее, чем когда он видел её в тот злополучный день, но осенью темнеет рано, а пережитый стресс так просто не выветривается. Позади оставились тревожные недели, постоянная дрожь в голосе и ночные кошмары, но, наверное, именно тогда дочь всерьёз осознала, что папа — не просто человек в вечных командировках. Он готов на всё, лишь бы защитить её.
Проходя под жёлтыми фонарями двора, Илья посмотрел на Лену и увидел, как она улыбается: лёгкой, освобождённой улыбкой человека, который вышел из темноты на свет. И он улыбнулся в ответ, больше ничего не говоря. Им не нужны были лишние слова: всё уже случилось, и теперь-то они знали точно, что никакая дистанция, никакая осень и никакие преграды не сделают их чужими.
Сердце Ильи было переполнено благодарностью к судьбе, что всё закончилось спокойно. И хотя прошлые раны заживают медленно, теперь между отцом и дочерью образовалась особая прочная связь. Связь, которую не порвёт никакая географическая точка, никакая разлука и никакой чужак.
