Алексей вздрогнул от громкого щелчка: настенные часы вдруг зазвучали так, будто кто-то торопит его с решением. Он поднял взгляд на циферблат и подумал: Сколько же времени я уже теряю на этой безнадежной работе? С каждой секундой все громче стучали мысли о переменах, хотя внутри еще жил страх разрушить привычную жизнь.
Его жена Ирина как раз позвала детей к столу, а он сидел в коридоре, глядя на свой блеклый портфель, испещренный следами года за годом, когда он старался восполнить пробелы в чужих головах — и получал за это копейки. Отчаявшийся учитель, он ждал момента, чтобы сорваться с якоря и, наконец, решиться начать что-то новое. Шрам, тянувшийся по щеке, порой напоминал ему, что в прошлом уже бывали тяжелые вызовы, и он их преодолел.
И тут Алексей вспомнил о недавнем разговоре с приятелями — один жаловался, что музей в центре города превратили в склад всякой дребедени, другой говорил о сумасшедших чаевых в доставке. Ему почему-то особенно больно стало от мысли, что образование и культура в их краях гибнут, а ему самим вот-вот придется спасать свою семью через очередную подработку… Или спасать собственное достоинство?
Еще не успев разобраться, он услышал звонок мобильного. Друг с другой стороны провода напомнил:
— Леш, ты же был не против попробовать наш сервис доставки? Люди нужны, платят неплохо.
Алексей невольно сжал трубку. Почему-то от этих слов кольнуло в груди, словно он предавал свое прошлое. Но голос внутри твердил: Как долго ты еще будешь тянуть на копеечную зарплату? Он поблагодарил за информацию и пообещал подумать.
Вечером, когда дети легли спать, Ирина спросила его:
— Почему такой хмурый? Неужели снова устал от уроков?
Он замолчал на миг и пожал плечами. Слова сами собой вырвались:
— Да я уже не могу так… Я хочу попробовать пойти в доставку. Там действительно платят лучше.
Она промолчала, только кивнула, показывая, что принимает его сомнения.
Так стоп!!! Вы всё ещё не подписаны на наши каналы в Телеграмм и Дзен? Посмотрите: ТГ - (@historyfantasydetectivechat) и Дзен (https://dzen.ru/myshortsstorys)
На следующий день он оформил электронную заявку. Это стало точкой невозврата: Если меня возьмут, пути назад не будет. Разрывался между чувством долга перед детьми, которым нужна стабильность, и старыми мыслями о «призвании учителя», но к вечеру друг прислал сообщение:
«Поздравляю, жду тебя на собеседовании завтра!»
Первый же визит в офис компании обнадежил: руководитель видел в нем будущего курьера, работящего и аккуратного, и обещал стабильную ставку. Алексей уходил опьяненный новой перспективой. Но по дороге встретил бывшего коллегу.
— Леша, да ты, говорят, уже не в образовании? Через год вернешься, когда поймешь, что гонять коробки — не для учителей.
Алексей ощутил укол обиды и в ответ лишь кивнул, не желая разводить скандал. Однако внутри нарастал гнев: Почему я должен оправдываться, если хочу лучшей жизни?
Тем же вечером он вышел на свою первую смену. Осенний воздух был сырой, дворы тонули в желтых листьях. Каждый заказ приносил в копилку рублей больше, чем его полуторамесячные «педагогические» надбавки. И каждый заказ разматывал узелок в его душе: он не обязан страдать ради призрачного «долга». Впервые за много лет он чувствовал себя нужным клиентам хотя бы за реальные деньги.
Слухи о новом месте Алексея расползлись быстро. Не все учителя упрекали его, но дыры за спиной были достаточно громкими, чтобы ранить. Однажды он случайно подъехал к школе, выполняя заказ, и наткнулся на директора. Тот тяжело посмотрел на него, как на провинившегося ученика:
— Зачем тебе это? Возвращайся, мы можем обсудить прибавку.
Алексей вдруг осознал, что не хочет назад. Где-то в глубине оставалась тоска по классной доске, но желание обеспечить детям нормальную жизнь перевесило.
— Мне здесь хорошо, — просто сказал он, и в глазах уже не было прежней растерянности.
Поздно вечером он вернулся домой. Впервые не усталый, а довольный. Теплое тесто пиццы, которую он привез, еще пахло духовкой, дети кинулись ему навстречу, а Ирина улыбнулась, видя, как искрятся его глаза. Алексей поставил коробки на стол и тихо выдохнул.
Вот оно, мое время, — подумал он и взглянул на часы. В этот раз они тикали легко и ровно, без резких ударов — словно подсказывая, что теперь все идет, как надо.
