Игорь сидел в машине перед офисным зданием и смотрел на конверт, который ещё полчаса назад получил в отделе курьерской доставки. У него дрожали пальцы, а сердце колотилось так, будто под капотом. Часть его хотела разорвать эту бумажку в клочья, выбросить в окно и забыть. Но вместо этого он трясущейся рукой аккуратно вскрыл конверт и вынул листок. Пробежал глазами по строчкам — и словно провалился в беззвучную яму.
Это мой сын…
Он вдруг поймал собственное отражение в зеркале заднего вида и чуть дёрнулся: лицо серое, взгляд потерянный. Смешно, ведь именно этого результата он и ждал. Месяцы догадок, ночные кошмары о том, что жена могла изменить и растила чужого ребёнка, — всё рухнуло в этот момент. Но вместе с облегчением пришёл стыд: зачем я так мучил себя, а заодно и её мысленно приговаривал? Сколько раз он представлял, как выскажет ей всё, если тест окажется отрицательным. А теперь хотелось только провалиться сквозь сиденье.
Он захлопнул папку с бумагами и с силой вытер вспотевшие ладони об штанину. Мысли вертелись вокруг одного: Я отец. Настоящий. И чем теперь объяснить эти колючие сомнения? Глаза защипало, и Игорь откинулся на спинку, тупо глядя в боковое зеркало.
Когда-то он считал себя самым счастливым человеком на свете. Молодая семья, смех маленького Миши в доме, а ещё вечно суетливая Ольга, стремящаяся приготовить завтрак, убрать квартиру и успеть на работу — всё казалось бесценным подарком, которым бог послал им удачу. Но года три назад Игорь стал замечать, как жена частенько задерживается в офисе: то срочные отчёты, то какие-то вечерние совещания. В голове сразу вспыхивали зарисовки о коварствах, особенно когда она пару раз вернулась домой явно уставшей и почти не отвечала на его расспросы.
Казалось бы, большие перемены наступили, когда их сын пошёл в первый класс. Миша стал просить папу помочь с уроками по математике, и Игорь с удовольствием чувствовал себя полезным. Но вечером, оставшись наедине, он слишком часто замечал, как Ольга сверлит взглядом телефон. И чем дальше, тем громче в сознании стучала тревога: Может, она ему не говорит чего-то важного?
Сомнения становились навязчивыми, как надоедливый комар, жужжащий где-то в районе уха. Игорь начал изучать статьи в интернете, искать признаки «нечестного брака» и, внезапно для самого себя, вычитал о способах проверить отцовство. Сначала это казалось дикостью — ну какой тест, о чём речь? — но потом, когда ревность сверлила мозг, идея внезапно прижилась.
Он помнит, как тайком заказал набор для забора образцов. Ему стало не по себе уже от самой мысли, что придётся выкраивать минуты уединения с ребёнком, который, конечно, не понимал, к чему эти ваты и контейнеры. Да и Игорь, стараясь шутливо предложить: «Давай-ка, Мишка, поиграем в учёных», чувствовал, как под этим весельем колотится в груди варёный страх.
— Пап, а что это? — спрашивал сын, когда отец подносил к его щеке ватную палочку.
— Да ничего, так… эксперимент, — коротко отвечал он, силясь не показать дрожь в голосе.
Пока шла эта подготовка, чувство вины буквально переехало Игоря катком. Как он мог вообще допустить мысль, что сын может быть не его? Он знал: Миша обожает болтать с дядей-учителем по фигурному катанию, смотрит с отцом футбол, рисует глупые рожицы на чечевичных супах — в каждом жесте, в каждой улыбке было что-то от него самого.
Воспоминания о том, как Ольга улыбалась на роддоме, когда ему впервые дали на руки теперь уже совсем крошечного Мишу, не раз пробивали сердце. И всё же в голове застряла заноза — эти внезапные задержки, её измученный вид, когда она поздно возвращалась домой…
Тест отправился по почте. Оставалось только ждать. Те две недели растянулись для Игоря в целый год. Дни шли уныло, с постоянным обсуждением итогов в собственном воображении: то он готовился кричать и требовать объяснений, то представлял, как будет умолять о прощении. Чётких сценариев в голове не выстраивалось.
Когда утром пришло уведомление из курьерской службы, Игорь скомкал паранойю в кулаке и помчался, даже не предупредив коллег. Он перехватил запечатанный конверт и сбежал в машину, задыхаясь от накативших эмоций.
Так стоп!!! Вы всё ещё не подписаны на наши каналы в Телеграмм и Дзен? Посмотрите: ТГ - (@historyfantasydetectivechat) и Дзен (https://dzen.ru/myshortsstorys)
А теперь вот – иллюзии рухнули вместе с необоснованными претензиями. Результат оказался положительным. Вместе с уколами совести Игорь ощутил распирающую любовь к Мише, даже боль в груди от этой любви. Он сглотнул хрипло и на миг закрыл глаза, будто пытаясь собрать себя по кусочкам.
Он не хотел сейчас звонить Ольге, просить прощения или объясняться — слишком свежи в душе все тараканы, раскуроченные собственным недоверием. Да и что можно сказать? «Прости, я думал, что ты предала меня»? Спину ломило от напряжения. И в этот момент внутри что-то запретило ему топтаться в сомнениях: он просто резко завёл машину и поехал в сторону школы, где должен расписаться за сына после продлёнки.
Когда Игорь увидел Мишу, выбегающего из дверей в куртке, застёгнутой на одну кнопку, сердце кольнуло теплом. Сын махал ему рукой, размахивал рюкзаком и весело кричал:
— Пап, я тут научился делать бумажный самолёт, хочешь посмотреть?
Игорь сглотнул и кивнул, осознав, что у него внутри всё дрожит. Как же страшно было думать, что он мог оттолкнуть этого мальчишку из-за своих обид и выдуманных подозрений.
Он обнял Мишку неловко, одной рукой. А потом не выдержал, притянул поближе и крепко сжал. Поздний осенний ветер холодил щёки, но Игорь ощущал редкое, горячее счастье – будто, наконец, сорвалось что-то тяжёлое, давившее годами.
— Пап, ты чего? — озадаченно спросил Миша, смотря на него снизу вверх.
— Всё хорошо… Прости, если я иногда был слишком… ну, сам не свой, — ответил Игорь, ощутив горькую дрожь в голосе. — Ты у меня самый лучший сын.
Вечером, когда они приехали домой, Ольга занималась уборкой, еле поспевая за Мишиными творческими выходками — он раскрасил объявление о родительском собрании маркерами. Она мельком взглянула на Игоря и уставилась на стопку документов у него в руках. В её глазах вспыхнула тревога, словно она почувствовала, что он что-то скрывал, но не решалась спросить.
Игорь вздохнул, положил конверт на полку и включил чайник. На душе стало немного легче, хотя разговор всё равно предстоял. Мы вместе. Я знаю правду, и всё закончится хорошо.
Той ночью он долго лежал рядом с женой, слушал её размеренное дыхание и смотрел на слипшиеся ресницы. Как же давно они не разговаривали по душам, не обсуждали чувства, не делились мечтами. Он вспомнил все те дни, когда допоздна ждал её с работы, и ощущение собственной неполноценности грызло его мозг. Оказывается, он просто ревновал: боялся, что она важнее кому-то другому, чем ему. Боялся, что Миша ― не его сын.
Наутро Игорь встал чуть раньше всех, заварил крепкий кофе и тихонько развернул тест, чтобы убедиться, что всё это было не фантазией. Чёрным по белому: совпадение генов стопроцентное. Пробежался по строчкам, выдохнул и понял: теперь у него хватит сил всё исправить.
Вскоре встал Миша. Сонный, с растрёпанными волосами и всё тем же портфелем, набитым самолётиками. Игорь позвал его:
— Иди к папе, помоги мне накрыть на стол.
Сын подошёл, протянул руки и обнял его за бок. Игорь опустил ладонь на тёплую макушку мальчишки и вздохнул. Я вернулся к себе настоящему. И ни за что эту связь не разрушу.
— Люблю тебя, — прошептал он еле слышно и почувствовал, как Миша кивает, будто и не ждал другого ответа.
