Туман висел над свалкой, превращая первые лучи тусклого рассвета в мутноватые пятна. Игорь услышал, как где-то рядом капнула вода — и этот тихий звук вдруг прозвучал, словно взрыв. Потом откуда-то из глубин мусорных завалов донёсся протяжный свист, похожий на далёкий крик. Он поёжился и подумал: А вдруг это знак?
Он невольно вспомнил, как вчера вечером, окончательно продрогнув, сидел возле горящего бочонка и размышлял, что мог бы уйти отсюда хоть завтра. Но внутри что-то держало — какое-то странное чувство, будто именно здесь ему нужно было что-то понять. Из подмятой пачки сигарет торчал уголок пропуска, подтверждающего, что он стажёр, мечтающий переучиться на бригадира и вырваться из этой вони.
Гора мусора дымилась, невесомая копоть растворялась в промозглом воздухе, а чуть поодаль бродили дети, вечно ищущие какие-нибудь ценные остатки. Смотреть на них было больно: босые ноги, грязные пальцы, которые шарят даже по битому стеклу. Никто не защищал их, а им было всё равно — пока не уколются в кровь.
Утро обещало стать ещё мрачнее. Неподалёку вспыхнул газ: будто кто-то невидимый включил зажигалку, и голубое пламя хищно взлетело вверх. Крики мгновенно разорвали тишину. Охранник, которого Игорь знал как дядю Гришу, упал на землю, сражённый вырвавшимся из-под кучи мусора огнём. Всё произошло так быстро, что никто сначала не понял: человек уже не дышит.
Игорь застыл, чувствуя жуткий холод в груди. Он часто говорил с дядей Гришей, спрашивал про его дочь, которая ждала его дома, и теперь понимал: дом не дождётся. Игорь смотрел на обуглившийся кусок ткани и не мог отвести глаз. Что-то внутри шевельнулось, оно требовало действовать, но он, кажется, позабыл, как дышать.
– Игорь, поди сюда! – Гаркнул старший рабочий. – Чего столбом встал? Помоги хоть людей рассортируй, чтобы паники не было!
Игорь встрепенулся и промолчал. Потом услышал волнение в далёких голосах: кто-то говорил, что давно пора закрыть эту чёртову свалку, а кто-то просто ругался, обзывая охранника неудачником. Игорь сжал кулаки: люди гибли, а кругом лишь безразличие.
После этой смерти в нём словно рухнула стена, державшая прежнюю покорность. Он больше не хотел просто спускаться в зловонные ямы и вытаскивать оттуда ржавые канистры. Он стал замечать, как управленцы свалки то и дело перешёптываются и тянут на себе какие-то контейнеры. Обрывки документов летали по земле, натыкаясь на груды мусора, но их никто никогда не убирал.
Так стоп!!! Вы всё ещё не подписаны на наши каналы в Телеграмм и Дзен? Посмотрите: ТГ - (@historyfantasydetectivechat) и Дзен (https://dzen.ru/myshortsstorys)
В один из дождливых дней Игорь обнаружил запечатанный пакет, запрятанный за старым холодильником. Ему стало не по себе: плёнка выглядела такой же удушливо грязной, как и всё вокруг, но внутри просвечивались улики против владельцев свалки. Сводки с пометками о запрещённых отходах, какие-то таинственные расчёты, которые явно шли в обход официальной бухгалтерии.
Он хотел показать находку мигранту, который недавно пропал, но теперь человеку и вовсе нигде не было. Никто из работников не мог ответить, куда тот делся. Лишь говорили: «Сбежал, наверное». Но глаза у людей бегали. Когда Игорь решил узнать у начальства, бригадир резко прервал его:
– Ты, стажёр, лучше помалкивай. Не то вместе с ним исчезнешь.
Некоторое время Игорь метался между страхом и решимостью. Ночами ему снились горящие провалы в земле. Днём он мысленно сочинял речи, чтобы поймать хотя бы проблеск сочувствия у коллег. Но большинство уставало так, что, казалось, уже не могли даже злиться. Ему помогали лишь обрывки фраз отчаявшихся мигрантов и тихие слова старика-сортировщика, который рассказывал о запретных ядах, сливавшихся прямо в глину под мусором.
Игорь позвонил местной активистке, исписав предварительно список найденных данных. Она выслушала его сбивчивый монолог и предложила устроить небольшую акцию прямо тут, на свалке, – собрать людей и показательно потребовать остановки всех незаконных работ. Игорь согласился, хоть сердце колотилось, как бешеное.
Охрана свалки отреагировала жёстко: в день акции перед воротами выстроились крепкие парни с дубинками. Но Игорь не отступил. За ним встали трое мигрантов и несколько женщин, которые каждый день собирали вторсырьё по уже опасным секторам свалки. Когда градус накала достиг предела, кто-то из охраны выкрикнул:
– Убирайтесь, пока целы!
Но Игорь знал, что путь назад закрыт.
Стычка прошла быстро, словно взрыв. Один из собравшихся получил удар по лицу, кого-то столкнули в грязь, а охранник рванул пакет с документами прямо из рук Игоря. Но люди не разбежались: они стояли плечом к плечу, и у охраны вдруг иссякло желание уничтожать всех разом. В воздухе пахло страхом, но не от них — он исходил из самих вышибал, которым внезапно стало ясно: за Игорем стоит община, а не одинокий стажёр.
Позже, в сыром подсобном помещении, где облупившиеся стены давно забыли вкус ремонта, Игорь сидел вместе с активистами и самыми смелыми из рабочих. Он шёпотом рассказывал о каждом найденном документе, а они напряжённо слушали, перебрасываясь взглядами. Люди тянулись к нему, спрашивали, как жить дальше и куда бежать от этого беспредела. Игорь чувствовал, что уже не может вернуться к прежней жизни.
– Каждый из нас – это не просто мусор, а история, которую стоит услышать, – тихо сказал он, переводя взгляд с одного лица на другое. – И если мы будем вместе, мы сможем изменить и это место, и все, что за ним.
В этой тесной комнатёнке стоял спертый запах гари и пота, а на полу размокали старые тряпки. Но слова Игоря звучали крепко и надёжно. Никто не возражал: все понимали, что нужно держаться вместе и не давать свалке и её бездушным хозяевам затягивать их глубже. В этом единстве таился шанс на спасение.
