Ольга сидела на краю дивана в своей маленькой квартире. Повсюду валялись игрушки, и она чувствовала, как осенняя сырость просачивается сквозь неплотно закрытое окно. В руках у неё снова была тёмная кожаная сумка — символ всех тревог, которые она таскала с собой с работы и обратно. За стеной слышалось бормотание соседа, но она почти не обращала на это внимания: мысли были заняты сыном.
Она вспомнила, как ещё днём соседка Елена подошла в подъезде и спросила с легкой усмешкой:
— Не устала ли ты в одиночку тащить всё на себе? Может, пора уже быть пожестче с ребёнком?
Ольга улыбнулась через силу. Стыдно было признаться, что не справляется с нормальным общением со своим мальчиком. Про себя она подумала: «И правда, как же мне научиться не срываться самой?»
Вечерами она пыталась читать, чтобы сбежать от всей этой неразберихи. Но всё чаще, глядя на сына, она видела холод в его глазах и внутреннее напряжение, которое росло, будто неотвратимая гроза.
Однажды вечером Ольга уже хотела было расставлять книги на стеллаже, когда раздался звонок в дверь. На пороге стояли двое полицейских, и от удивления она чуть не выронила свою сумку. Один из них, высоким строгим голосом, произнёс:
— Ваш сын позвонил, сообщил, что вы его якобы обижаете. Нам нужно осмотреть квартиру и поговорить с вами.
Ольга не могла сразу понять, что именно говорит ей голос за спиной. Максим, её девятилетний сын, прятался в углу и отводил взгляд. Полицейский походил по комнатам, спрашивая что-то о школе, о том, как давно всё так не ладится. Ольга оправдывалась, дрожащим голосом старалась объяснить, что сын вспыльчивый, что она не замечала, как стала кричать на него всё чаще.
— Вы понимаете, что можем привлечь органы опеки, если повторится? — тихо добавил второй полицейский.
Ольга лишь кивнула. От страха и стыда она ощутила жгучую боль в груди, словно вся её жизнь вдруг стала доступной холодному, прицельному взгляду чужих людей.
Максим ушёл к себе и захлопнул дверь. Ольга попробовала постучать, но он даже не открыл. Зато Елена, завидев расстроенную соседку, поспешила проявить участие:
— Может, время уже сходить к психологу или прочитать что-то о воспитании? Упрёки, крики — это только отпугнёт мальчишку.
Ольга кивнула, чувствуя, что почва ускользает из-под ног. Она взяла несколько книг по детской психологии и начала читать их по вечерам. Но Максим продолжал молчать, избегая разговоров.
Так стоп!!! Вы всё ещё не подписаны на наши каналы в Телеграмм и Дзен? Посмотрите: ТГ - (@historyfantasydetectivechat) и Дзен (https://dzen.ru/myshortsstorys)
На работе Ольга понимала, что выглядит усталой и подавленной. Старая сумка, битком набитая то ли документами, то ли тревогами, всё тяжелее оттягивала её плечо. Чтобы вернуться к сыну, она каждый день шла под дождём с мыслью: «Как я могла это допустить?» Она вспоминала, как когда-то они вместе бегали под ливнем и смеялись, не замечая сырости.
Однажды вечером она, не выдержав, зашла в комнату Максима и выложила перед ним небольшую стопку фотографий. Там были их счастливые моменты — поездки на аттракционы, чтение на диване с шоколадной крошкой на губах.
— Прости, — сказала Ольга, дрожащим голосом. — Я правда не знала, что ты чувствуешь себя таким одиноким. Мне казалось, что я всё делаю правильно.
Максим отвёл глаза, но наконец заговорил:
— Ты не слушала меня. Я звал тебя поиграть, а ты всё время была уставшей. Мне показалось, что я тебе не нужен.
Ольга ощутила, будто тяжёлый камень свалился с её груди. Она обняла сына, а он долго не отвечал на это объятие, словно боялся вновь обжечься. Но потом он обхватил её за плечи и уткнулся лбом в её шею. Почувствовав его тепло, Ольга выдохнула:
— Давай попробуем вместе разобраться. Давай научимся говорить друг с другом.
Через день они уже сидели на диване с книгами. Пускай всё было непросто, но Максим по-своему улыбался, а Ольга улыбалась ему в ответ. Она касалась тёмной сумки и понимала, что туда наконец-то можно сложить не только страхи, но и новые, светлые надежды.
— Мы справимся вместе, — сказала она тихо, глядя в его глаза.
