Он сидел в маленьком кафе на окраине, где едва слышно журчала музыка из колонок, и думал, что вечер складывается многообещающе. Светлана, молодая, улыбчивая и чертовски уверенная в своей красоте, недавно прислала сообщение: «Я скоро буду, заказуй что-нибудь вкусненькое!» Он среагировал мгновенно: сделал вид, что легко относится к этой встрече, хотя внутри у него клокотала тревога. «Тридцать пять, — повторял он про себя, — а я, словно школьник, переживаю перед свиданием».
Вдруг заиграл телефон. Вместо привычного тихого «дзинь» разлилось знакомое «Я здесь» Кипелова, и он почувствовал горячую волну неловкости. Старая привычка — когда-то считал этот трек гимном собственных убеждений, символом свободы и отчаянной веры, что в жизни всегда можно быть собой. Но уже несколько лет не включал эту песню специально, не хотел выглядеть перед молодыми коллегами как «динозавр», застрявший в прошлом. И вот она — грохочет на всю кафешку в самый неподходящий миг.
Он торопливо отключил звонок, обвел взглядом полупустой зал. На него никто не смотрел, но ему все равно казалось, что в спину шмякает десяток косых взглядов. Стараясь скрыть смущение, он натянуто усмехнулся и проверил сообщение. Это была его замужняя коллега Ирина: «Ну как, дружище? Пригласил наконец-то? Не забудь, что женщины любят уверенных». Он выдохнул, спрятал телефон и снова глянул в окно.
Светлана пришла через десять минут, и в ней чувствовалась вся та беззаботность юности, которая бывает так далека, когда сидишь с горьким налётом опыта. Она улыбнулась ему издалека, поправила капюшон и уселась напротив. Поначалу всё шло непринуждённо: обсуждали работу, делились новостями. Парень рассказывал о своих буднях в офисе, где молодые сотрудники часто шутили над его «ретро-вкусами». Он старался говорить уверенно, но чувствовал, как неловкость скребёт по душе.
— Ты любишь музыку? — спросила Светлана и сделала глоток кофе.
— Да, очень. Раньше была одна группа, которая меня здорово вдохновляла. «Ария», Кипелов… Это для меня до сих пор нечто особенное.
— Хм, — протянула она, стараясь оставить нейтральное выражение лица, — ну, я, конечно, больше по современной попсе. Вечером подруги зовут меня на рейв-вечеринку, не знаю, зажжём ли мы под твой «Ария»…
Он улыбнулся, пытаясь не показывать, как внезапная дистанция больно бьёт по его самолюбию. У него за спиной десяток лет, в которых смешались и студенческие концерты, и диски с автографами, и переживания иного склада. А тут — другое поколение, их энергетика, их шутки.
— Слушай, а тебе хоть немного интересно, что там, в этих песнях? — Он понимал, что звучит слишком напряжённо. — Я когда-то чуть не сорвался с места, хотел поехать за ними в тур, волосы отрастить, кричать в толпе «Я здесь!». Бред, конечно, но тогда это было моим спасением от скуки.
— Не знаю, если честно, — пожала она плечами. — Чисто резкие гитарные риффы и орущий вокал? На любителя. Может, я предвзята, но у нас в универе этих рокеров звали просто «неформалами», они ещё и странно одевались, ходили в чёрных майках с черепами.
Его словно подрезали на повороте, да так резко, что захотелось встать и уйти. Но он заставил себя выдохнуть. «Спокойно, не каждому подходит твоя музыка, — подумал он. — И потом, это всего лишь первый вечер, а не экзамен на совместимость». Он помнил слова Ирины: «Ты уже не пацан, хватит взрываться из-за ерунды».
Свидание продолжалось, но атмосфера стала прохладной. Они попробовали мороженое с необычным вкусом манго и перцем чили. Она одарила его несколькими любопытными взглядами, расспросила о каком-то новом фильме, а он отозвался на тему мультфильмов из их детства. Мимолетно вспоминали «Ну, погоди!», смеялись, и эта минута разрядила обстановку.
Недели через полторы он встретил Светлану вновь. Инициатива исходила уже от него: «Всё-таки, — сказал себе, — я не трус. Если уже взял за правило что-то менять, нужно действовать». Он пригласил её в тот же торговый центр, только в этот раз на крафтовую пиццу и коктейли. Она появилась в коротенькой куртке с нашивкой какой-то неизвестной группы и весьма стильно подвела глаза. Он снова ощутил себя неуверенным, но улыбнулся.
За столиком разговор незаметно переключился на музыку, как будто продолжение того, что они не договорили.
— Ты всё ещё слушаешь свою… как там… «Аргию»? — спросила она, слегка путано произнося название.
— «Арию», — поправил он и засмеялся. — Ну, конечно, слушаю, если настроение подходящее.
— Ничего не имею против, но иногда все эти рок-исполнители выглядят, как… ну, может, не хочу никого оскорблять… просто у меня сосед тоже любит «металл», а ведёт себя как настоящий наркоман. Я к тому, что тут ассоциации сами напрашиваются.
У него внутри скрутило пружиной, но он сделал вид, что всё в порядке. «Снова это, — подумал он. — Мне тридцать пять, а я стараюсь доказать чему-то цветнику под названием „молодое поколение“, что не все рокеры отщепенцы».
Так стоп!!! Вы всё ещё не подписаны на наши каналы в Телеграмм и Дзен? Посмотрите: ТГ - (@historyfantasydetectivechat) и Дзен (https://dzen.ru/myshortsstorys)
— Понимаю твои страхи, — ответил он после короткой паузы, — только не все с гитарой в руках колются под мостами. Многие из них — люди с сильным духом и глубокой лирикой. Но что поделать, иногда внешний антураж всё портит.
Она откинулась на спинку стула, покачала головой, затем осторожно улыбнулась:
— Возможно, ты прав. Я не очень в этом разбираюсь. Прости, если что-то ляпнула лишнего.
Внутри у него поднялась тёплая волна. Ему была важна эта маленькая компенсация, прощальный жест — не укол, а признание собственной неосведомлённости. Он вздохнул глубоко, сказал себе, что не будет злиться. Может, именно это и есть первый шаг к новым отношениям: уметь не убежать в обиде, а дать шанс той, кто пока не разделяет твоих вкусов.
К концу вечера она заговорила об очередном концерте, куда её зовут подруги. Говорила о новом, модном исполнителе, который мешает электронную музыку с речитативом. Он представил, как приду туда, утону в непонятных звуках и ещё поймаю насмешливые взгляды. Но какое-то внутреннее «Я здесь» вдруг зашептало: Пойди, попробуй. Ты же сам хотел открыть для себя новую сторону жизни.
Он согласился, и уже через пару дней они стояли в огромной очереди к клубу с яркой неоновой вывеской. Стайки девчонок, без пяти минут студенток, что-то оживлённо обсуждали, время от времени оборачиваясь к ним, словно спрашивали: «Ну и что вообще за парочка рядом с нами?» Он сунул руки в карманы, не старался показать, что напрягся до предела, но внутри всё кипело.
Он решил не выдавать своих страхов и робко улыбался, когда Светлана обнимала его за плечо и задавала смешные вопросы. Как тебе моя куртка? Не слишком ли яркая помада? — она хотела простой человеческой поддержки, а он вдруг ощутил, что рад этой близости. Момент, когда тебя принимают, несмотря на разницу во взглядах.
Внутри клуба было шумно: световые лучи скользили по танцполу, потом исчезали, потом вновь пронзали пространство. Музыка била по ушам, сливаясь с ритмом сердец в груди. Он смотрел на Светлану, и она казалась ему сущим вихрем жизни. В какой-то момент она повернулась, взяла его за руку и решительно потянула вперёд, в толпу пляшущих людей.
— Попробуй поймать ритм, — крикнула она сквозь грохот, — может, тебе понравится!
И он… попробовал. Сначала топтался неуклюже, будто боролся с волнами музыки, но потом вдруг почувствовал, как тело само находит движение, как будто кто-то внутри подсказывает: «Давай, пускай люди другие, песни другие, но и ты способен быть здесь». Он оглянулся, увидел её улыбку и поймал себя на мысли, что без притворства начинает получать удовольствие.
Позже, когда они вышли остывать на улицу, он посмотрел на неё искренне, без скрытой обиды или страха. Ему хотелось сказать, что по-прежнему любит «Арию» и гордится этим, но и не возражает встряхнуться, узнать что-то новое.
— Знаешь, я действительно чувствовал себя динозавром, когда мы впервые встретились, — признался он. — Думал, что наши взгляды слишком разные. Но, кажется, теперь я понимаю, что вопросы вкуса — не главное, верно?
— Конечно, не главное. — Светлана засмеялась и привычно поправила волосы. — Пока нам не скучно вместе, есть шанс, что всё сложится.
Он кивнул, улыбаясь всем своим отражённым сомнениям, что заполняли его голову последние недели. Никакой штамп или условие «должен слушать то же, что и я» не сделает людей ближе. Гораздо важнее искреннее желание быть вместе, несмотря на все различия. Ему больше не хотелось убегать. Будущее оставалось туманным, но звенело тихой надеждой.
Они медленно пошли вдоль улицы, на которой один за другим закрывались вечерние ларьки. Высоко над ними развивалась реклама нового клуба, где какие-то люди в белых костюмах танцевали под немыслимые ритмы. Он глядел на яркие всполохи и чувствовал, как в груди разгорается приятное волнение. Ещё вчера он, может, заворчал бы: какая глупость, эти их песенки. Но сейчас понимал, что в каждом звуке есть что-то своё, если ты даёшь ему шанс зазвучать.
— Может, в следующий раз сходим на рок-концерт? — негромко спросил он, с улыбкой заглядывая ей в глаза. — По-настоящему, на живое выступление? Обещаю, будет тоже зажигательно, хотя и по-другому.
— Договорились, — ответила она, наклонила голову набок и лукаво усмехнулась. — Посмотрим, кто ещё окажется динозавром.
Он не стал возражать. Ему впервые показалось, что самый громкий заливистый звонок внутри собственных мыслей сменился на тёплое созвучие. «Я здесь» — напрочь потеряло оттенок старой обиды и приобрело новый смысл: Он здесь, живой, справляющийся, готовый впустить в свою жизнь что-то молодое и неизведанное. И при этом оставаться самим собой.
