Михаил почти всегда приходил в мастерскую первым. Сумерки ещё не до конца растаяли, а он уже выкатывал ящик с инструментами, проверял лазерные стойки и листал журналы заказов. Говорил он чуть громче, чем следовало, порой отвлекая коллег, но те давно привыкли к этой особенности. Уже четыре года он учился жить с семидесятипроцентной глухотой — и действовал он куда увереннее, чем многие, кто слышал мир во всём его звучном многообразии.
Поздняя осень тянула на себя промозглый вечер. Подсветка над подъемником подмигивала, словно намекая на скорые неполадки. Михаил машинально постукивал ногой в такт несуществующей музыке, будто восполняя паузу между собственной усталостью и чуждым ему шумом автомаркета. В эту тишину въехал первый клиент: по лицу Михаила скользнула улыбка, и он сразу без промедления махнул рукой, мол, заезжайте, сейчас всё быстро сделаем.
Он щёлкнул кнопками пульта, активируя лазерный блок для сход-развала, и устремил уверенный взгляд на колёса. В его мире царили приглушённые звуки, но жесты клиентов он научился читать безошибочно.
На экране мелькала запись видeо-отзыва: довольный водитель хвалил точность настройки и рекомендовал Михаила другим. В конце шла пара секунд, где клиент, улыбаясь, протягивал денежку за качественную работу. Михаил чувствовал приятное тепло от осознания, что развивается в профессии, и еще недавно это казалось чудом.
— Слышь, твои клиенты там что-то расщедрились, — вдруг раздался голос за спиной. Директор, как тень, возник из-за колонны. — Это чаевые в общий котёл положено бросать. Не забыл?
Михаил чуть громче обычного отозвался:
— Я же ничего не беру сверх тарифа. Они сами дают. Мне неловко просить людей куда-то скидывать, раз уж напрямую переводят на карту.
— Значит, теперь новость будет. Поступления от клиентов — делим пополам, — директор угрожающе посмотрел на Михаила. — Деньги все любят, и меня не объедешь.
Михаил резко замолчал. Внутренний комок обиды глухо кипел. Неужели я уже не могу честно заработать? Это же просто моя работа. А что директор сделал?
К вечеру конфликт только усилился: директор устроил ему «разбор полётов» на глазах у второстепенных сотрудников. Михаил смотрел то на напуганные лица коллег, то на начальника, который буквально требовал отчёт о каждом платеже от клиентов. За все месяцы усердия и попыток привлечь новую аудиторию благодарностью оказалась наглая претензия на его чаевые.
Так стоп!!! Вы всё ещё не подписаны на наши каналы в Телеграмм и Дзен? Посмотрите: ТГ - (@historyfantasydetectivechat) и Дзен (https://dzen.ru/myshortsstorys)
— Если тебе не нравится, ищи место получше, — бросил директор, опершись на вмятую дверь, словно показывая выход. — Совсем обнаглел, раз уже усиленно клиентов у нас заманиваешь.
У Михаила дёрнулся уголок рта:
— Клиентов «заманиваю»? Я обслуживаю их, может, они довольны, вот и заходят к нам каждый раз.
Слова директора прыгали в полупустом помещении, с резким отголоском от бетона. Михаил кивнул, словно соглашаясь со всем этим абсурдом, но на деле уже решал, как упаковать свой ящик с инструментами. Незримая точка невозврата давно маячила в его сознании.
На следующий день он пришёл раньше обычного, чтоб собрать всё, что нажил. Пятая часть сервиса — личный труд, вложенные нервы, обмороженные пальцы, ремонт шумомеров. В большой спортивный мешок складывалиcь ключи, измерители, документы с расплывшимися печатями. Всё это сопровождал металлический бряц, будто прощальный звон. Михаил взглянул на лазер, который сам научился калибровать, и с горечью улыбнулся: Это теперь не моё.
Его остановил знакомый клиент — худощавый мужчина с запавшими глазами, который когда-то оставил один из самых позитивных отзывов.
— Вы уходите? — спросил он тихо, заметив мешок с инструментами. — Куда теперь податься?
Михаил вскинул плечо, пытаясь казаться спокойным:
— Сам не знаю. Надеялся, что хватит духу остаться, но тут слишком жадная атмосфера.
Мужчина задумался. Потом неожиданно произнёс:
— У меня приятель организует маленькую станцию техобслуживания. Ему сейчас нужен хороший специалист. Могли бы начать вместе. Миша, вы согласны?
Брови Михаила взлетели. Горечь смешалась с облегчением. Впервые за последние дни он почувствовал, что не один в своей борьбе. Задержавшись на секунду, Михаил медленно кивнул:
— Благодарю. Давайте попробуем. Хоть раз хочется, чтобы платили за труд, а не за чей-то аппетит.
Так он и ушёл, оставив за спиной шумную мастерскую и несчастного директора, который до последнего кричал что-то об упущенной выгоде. Михаил, чуть приподымая мешок, выходил с высоко поднятой головой. Теперь он знал, что совесть и достоинство стоят дороже любого процента от чаевых — и чем сильнее веришь в свою правду, тем громче она звучит, даже если ты слышишь лишь её отголоски.
