Звук часов сделался оглушительным в тот самый миг, когда Александр увидел её, стоящую за порогом новой квартиры. Он вздрогнул и неловко выронил ключи, хотя минуту назад чувствовал себя вполне уверенно. Сердце ухнуло куда-то в район коленей, а в памяти всплыла свадьба девятилетней давности, когда она ещё улыбалась, глядя ему в глаза. И немая мысль прострелила сознание: Зачем она вернулась?
Он машинально потянулся туда, где обычно висели те самые часы с раскачивающимся маятником, но сейчас замирали только серебристые стрелки электронного будильника на тумбочке. Звук, будто усилившись стократ, все ещё висел в воздухе, хотя реальность подсказывала, что это лишь всплеск его собственного пульса. В её взгляде читалось замешательство, может, даже страх. Она словно сомневалась, имеет ли право сюда входить.
Александр, невысказанно растерянный, сглотнул ком в горле. Он не знал, что делать — то ли прогнать её сразу, то ли притвориться, что всё в порядке. Его глаза скользнули по фотографиям, разбросанным на диване. Снимки сына удержали его от порыва захлопнуть дверь. Он пошевелил губами, но так и не смог сформулировать ни приветствия, ни упрёка.
Других слов не требовалось: бывшая жена уже сделала робкий шаг, став почти на пороге комнаты. Она провела ладонью по краю двери, словно вспоминая каждую деталь той жизни, что они некогда разделяли. Три года брака промелькнули обратной киноплёнкой, и в каждом кадре вспыхивал яркий момент: её зажигательный смех, детские игрушки, разлетевшиеся по комнате, разговоры на кухне о будущем… а потом — холод, скандалы и страшная пустота после развода.
— Ты не ответишь? — тихо спросила она, вскинув бровь.
Голос у неё оказался чужим, будто с хрипотцой обиды. Александр кашлянул, будто сгружая горечь девяти лет, и наконец заговорил.
— Сомневался, что хочу услышать, зачем ты пришла… — Он опустил глаза на часы, стоявшие рядом со спасёнными от пыли фотографиями. — Но раз уж ты здесь, проходи.
Она тронула прядь волос, стараясь унять неловкость. Её звали Ирина, но он привык думать о ней просто как о “бывшей” — так угрюмо закрепилось это слово в его мыслях. Ирина знала, что ранило его сильнее всего, хотя сама когда-то уходила молча, унося при этом половину жизни, половину их общей квартиры, половину его планов. И даже половину самого Александра, который потом долго склеивал себя по кусочкам среди старых вещей в тесной однушке в Зажопинске.
На стуле, рядом со стопкой аккуратно сложенных бумаг, лежали три столовых прибора. Почему три — непонятно. Никто уже не приходил к нему на ужин, а бывшая семья давно разлетелась по чужим городам. Возможно, он в некий момент бессознательно убирал один прибор, когда думал о сыне, а мог и просто забыть. Но три прибора смотрелись странно, словно символ всего его потерянного, что когда-то было на этой кухне.
— Ты хорошо выглядишь, — произнесла Ирина, несмотря на то, что глубокие морщины вокруг глаз выдавали его усталость. — Я… приехала насчёт квартиры.
Он прикусил губу. Только что звонил некий Денис, называвшийся потенциальным арендатором, а теперь здесь, на пороге, оказалась она. В голове мгновенно сложился пазл: Ирина была той самой загадочной девушкой, которая хотела снять “что-нибудь недорогое и тихое”, но не уточнила, что ищет жильё вместе с кем-то. Зашла ли она нарочно? Или это всё какая-то нелепая случайность?
Горечь подбиралась к горлу, но он сдержался.
— Значит, вы с Денисом… — Он не договорил, отвёл взгляд от её лица и снова уставился на фотографии сына. — Вы вместе?
— Да, уже почти год, — ответила она, отчётливо делая паузу на каждом слове. — Но это ничего не меняет, я просто хотела найти место… Я не знала, что это твоя квартира.
От вранья лицо у неё не дрогнуло, но глаза вильнули в сторону. Он понял, что она могла всё это подстроить — летом в Зажопинске аренду было не так уж и сложно найти. На самом деле она могла намеренно выследить объявления, написанные от его имени, чтобы… Зачем? Испытать его? Виновато попросить прощения? Или посмотреть, как он там живёт — жалко, без неё или счастлив?
Александр выпрямился во весь рост и предложил ей стул. Он не хотел вываливать на неё все претензии, не хотел устраивать сцен. Просто внутри всё сжималось от старой обиды, и предательский холод пробегал по спине, как в тот день, когда она уходила.
— Ты правда хотела снять именно моё жильё? — спросил он негромко. — Или это такой способ вернуться?
Она не ответила. Склонилась над кухонным столом, провела пальцами по потёртой полировке. Когда-то они вместе обедали за ним, смеялись, а позже именно она кричала, хлопая кулаками по этой же поверхности, требуя свободы и обвиняя его во всех смертных грехах. Её мимолётная улыбка исчезла.
— Мне надо было где-то остановиться, — тихо сказала она. — Денис пока на работе, он попросил меня прийти посмотреть квартиру. Вот и всё.
Они сидели молча. Монотонное тиканье будильника расползалось по комнате, хотя казалось, что реального звука нет, остался только гул их общих воспоминаний. Александр наклонился и взял фотографию сына. Во взгляде читалось нежелание говорить о прошлом, но комму в горле было уже не спрятаться.
— Он уехал с тобой тогда. Я видел его два раза за последние девять лет. Думал, хоть ты бы понимала… — Он сжался в плечах, будто сама мысль о потерянном времени была несносна. — Но ладно, я не хочу выяснений. Хочешь осмотреть квартиру, пожалуйста. Можете жить тут, если тебе удобней. Всё равно я давно собирался сдавать её.
Но на самом деле, с того самого момента, как она появилась, его планы рушились. Ирина встала со стула. Глаза её больше не блуждали в поисках спасительных тем для разговора. Она грустно посмотрела на фотографии.
— Он, кстати, спрашивал о тебе, — пробормотала она. — Я растерялась, не знала, что сказать.
Александр ощутил знакомую боль. И всё же он не был готов к всплеску сострадания. Ему казалось, что их общая история захлопнулась назавтра после развода. С тех пор он прятал обиды под тоннами самокопания и редких звонков, которые заканчивались предсказуемым: “Сын в порядке, не волнуйся”. А сейчас она стояла здесь… и её голос дрожал.
— Расскажи ему, что я жив, а остальное неважно, — бросил он, поднявшись с дивана. — Пойдём, покажу комнаты.
Он повёл её в следующую, где обычно хранил редкие вещи, которые не смог отдать или выбросить. Там была коробка со старыми столовыми приборами и бокалами, оставшимися от сыгранной когда-то свадьбы. Он увидел, как Ирина коснулась краем пальцев одного бокала, будто вспомнила его звон в день их торжества: тогда тосты звучали до самого утра, даже соседи приходили выпить за молодых.
Она вздохнула:
— Помнишь, как ты говорил: “Мы всегда будем рядом”? Я верила каждой букве. Думала, это навсегда.
— Навсегда, — эхом отозвался он, слыша сквозь собственное эхо горькую насмешку. — Знаешь, когда потерял всё, не было силы сказать хоть слово, чтобы тебя удержать. Может, и тогда я уже понимал, что невозможно насильно заставить человека остаться.
По её лицу пробежала тень. Возможно, она осознала, в какой ловушке он жил все эти годы. Но ей нужно было уходить — Денис наверняка ждал в машине или вообще не подозревал, что его подруга внезапно оказалась в квартире бывшего мужа.
— Я пойду, — тихо произнесла она. — Я скажу Денису, чтобы он приехал сам, если всё ещё хочет. Думаю, я не готова здесь жить.
Сердце у Александра болезненно сжалось. Кусочек души словно рвался наружу: возможно, ему хотелось крикнуть, потребовать объяснений, задать тысячи вопросов о сыне. Но вместо этого он только посмотрел на часы и произнёс:
— Можешь остаться на пару минут? Я… сама квартира в порядке, всё чисто, вон там балкон, отопление нормально работает. Если Денис надумает.
— Хорошо, — выдавила она.
В комнате зазвонил телефон. Александр глянул на дисплей: это был его лучший друг — Стас. Когда они дружили ещё в институте, Стас видел, как Александр по уши влюблён в Ирину, подбадривал его на каждом шагу. А потом вместе утешал и давал ночлег, когда тот остался без семьи.
— Сань, ну как ты там? Надеюсь, не забыл, что я сегодня должен забрать у тебя кое-какие коробки? — спросил Стас, звучало это радостно, почти в шутку.
— Приезжай, конечно, — растерянно ответил Александр. — Я тут немного занят.
— Нормально всё? — голос друга вдруг стал серьёзнее.
— Потом расскажу, — пробормотал Александр, пряча глаза. — До встречи.
Он положил трубку и увидел, что Ирина не двигается с места. В ней смешивались растерянность и какая-то странная надежда, которую он не мог счесть сочувствием или виной — что-то большее, возможно, смутное желание восстановить хоть часть прошлой связи. Но Александр понимал, что их пути разошлись навсегда. Время назад не повернуть, и нужна ли эта близость спустя столько лет?
— Можешь сегодня заночевать здесь, — неожиданно предложил он, хотя внутри всё дрогнуло. — Если ты поссорилась с кем-то и тебе негде…
— Нет, у меня есть жильё. Плюс я не одна. — Она тронула его за руку, но почти сразу отдёрнула ладонь, понимая всю неловкость момента. — Спасибо.
Она вышла так внезапно, что не успел он моргнуть, как хлопнула дверь. Тяжесть в груди осталась, а Александр поймал себя на мысли, что всё заледенело внутри, но остался лёгкий укол облегчения. Может, они хотя бы поговорили, без оскорблений и судорожного выяснения отношений.
Стас приехал через час, в сорванной кепке и с пакетом яблок. Он вошёл в коридор и, не снимая кроссовок, обнял Александра за плечи.
— С тобой всё нормально, брат? Ты бледный, будто год не пил воды.
— Она возвращалась, — сказал Александр, опустив глаза. — Заходила. Захотела снять мою квартиру вместе с каким-то Денисом. Представляешь?
— Да уж… — Стас тихо присвистнул и потрепал его за рубашку. — Слушай, может, тебе постараться её простить? Или хотя бы себя?
Александр вздохнул и медленно протянул другу те три столовых прибора, что лежали на кухонном столе. Стас принял их как некий странный символ и переадресовал вопросительным взглядом.
— Знаешь, что это? Я их по привычке достал, когда думал о сыне. А третий остался по ошибке, словно я ждал, что мы втроём сядем за стол. Я жил этим ожиданием девять лет, — горько произнёс Александр, вытирая глаза тыльной стороной ладони.
Стас аккуратно поставил приборы обратно и тяжело вздохнул.
Так стоп!!! Вы всё ещё не подписаны на наши каналы в Телеграмм и Дзен? Посмотрите: ТГ - (@historyfantasydetectivechat) и Дзен (https://dzen.ru/myshortsstorys)
— Понимаю, — сказал он. — Но ты ведь уже знаешь, что гоняться за прошлым бесполезно. Зачем терзать себя?
Александр пожал плечами. Обида и вина всё ещё тлели в груди. Он вспомнил недавний разговор с психологом, к которому решился пойти месяц назад: “Попробуйте представить свою жизнь без того, что вас ломало”. Он тогда отмахнулся, считая, что в его случае всё же есть шанс всё вернуть. Но теперь понял — на самом деле надо избавляться от обломков прошлого.
— Я решил, что сделаю шаг вперёд. Не буду цепляться за эту квартиру, — сказал он. — Пусть кто хочет, тот и живёт. Или вообще продам к чёртовой матери.
— И что дальше? — осторожно спросил Стас.
— Будущее принадлежит мне, — тихо пробормотал Александр, потом чуть громче повторил, стараясь поверить в собственные слова. — Хочу уже перестать винить себя за то, что она ушла. Иногда люди расходятся, и не всегда есть конкретная вина одного. Просто жизнь.
Стас улыбнулся и посмотрел на друга с облегчением, словно увидел в нём пробуждение какой-то спящей силы. Он похлопал Александра по плечу:
— Надо же, ты наконец заговорил, как человек, который двигается дальше. Давно пора, дружище. А я тебе всегда говорил: никто не вправе тебя судить.
Ночью Александр долго не мог заснуть. Он перебирал снимки сына. Парнишка уже совсем большой, в школу ходит. Есть ли у него интересы? Как у него с учёбой? Захочет ли он приехать к отцу на каникулы? Или в нём поселилось то же отчуждение, которое разрушило их семью?
Часы на тумбочке показывали три ночи, и каждое тиканье казалось выстрелом по неокрепшим надеждам. Отчаянно хотелось позвонить сыну, спросить, как дела, но Ирина не обмолвилась, можно ли ему это сделать. Он представил, как возьмёт трубку, услышит дрожь в голосе ребёнка, который, может быть, и ждёт отца, о существовании которого помнит лишь по редким открыткам и смазанным воспоминаниям.
Он знал, что ему придётся бороться за право видеться с сыном, пусть даже на расстоянии. И всё же сегодня он впервые ощутил, что способен защитить себя от старой боли. Было страшно, ведь осознание “Я свободен” часто приносит не радость, а смятение. Но в этом тревожном смятении мерцал свет: Теперь ничего не мешает мне самому решать, куда двигаться.
На следующее утро он проснулся слегка разбитым, но более спокойным, чем обычно. Плотно позавтракал, что было редкостью, взял футболку посвежее и вышел из квартиры. Решил пройтись по району, чтобы сдать кое-какие документы в местное агентство недвижимости. Пока шёл к машине, ему казалось, что всё вокруг приобрело иной оттенок — деревья у подъезда оказались не такими уж унылыми, а в воздухе пахло чем-то свежим.
У двери подъезда стоял тот самый Денис, видимо, ожидающий встречи с Александром. Парень показался высоким, худощавым, с модной стрижкой. Он выпрямился, завидев Александра.
— Добрый день, — сказал Денис. — Вы Александр, верно? Я хотел посмотреть квартиру, друг рассказывал, что вы её сдаёте.
Александр ощутил легкий укол адреналина: вот оно, столкновение, которого и ждал, и не ждал. Денис, вероятно, не знал, что Ирина побывала здесь вчера.
— Да, я. Можем пройти, если хотите. — Он приоткрыл дверь и посторонился.
Они поднялись этажом выше. Александр вдруг почувствовал, что уже не боится этих стен. Он просто показывает чужому человеку квадратные метры, которые когда-то были домом для его семьи. Прошлое здесь, но ему не обязательно снова давать власть над собой.
— Ирина упоминала, что смотрела квартиру? — спросил он на ходу, стараясь выглядеть равнодушным.
— Да, она сказала, что вы знакомы, — Денис ответил с еле заметной улыбкой. — Я не лезу в её прошлое, не моё это дело. Надеюсь, всё нормально?
Александр коротко кивнул, хотя внутри сколыхнулись мысли: Он не лезет — хорошо, а она лезет? Но проглотил задавленный вопрос. С чего ему выяснять отношения? В конце концов, Ирина уже чужая, и только воспоминания связывают их жизни.
Подойдя к двери, он неторопливо вставил ключ. Заходить внутрь стало легче, чем вчера, когда она появилась. Он провёл Дениса по комнатам, объяснил, как работает колонка, показал, где лежат запасные лампочки. Парень слушал внимательно, задавал уместные вопросы — вполне порядочный человек. Закончив, Александр слегка замешкался у двери:
— Поселитесь вдвоём?
— Если всё сложится, да, — Денис пожал плечами, потом добавил тише: — Слушайте, если у вас с Ириной какие-то недомолвки, лучше скажите. Не хочу влезать во вражду. Я люблю её, и мы хотим пожить в спокойном месте. Она ведёт себя, правда, словно в снах, как будто у неё что-то незавершённое.
Последнее слово чиркнуло по нервам. Но Александр понял: пусть у неё незавершённое, у него прозрение. Хоть едва-едва, но уже прорисовывается.
— Всё в порядке, — заверил он, сделав над собой усилие. — Я не собираюсь мешать вашим планам. Могу даже сделать скидку на пару месяцев. Просто предупрежу, что сам не скоро ещё вывезу все эти старые вещи — вдруг они вашим пригодятся.
Денис облегчённо выдохнул и протянул руку:
— Спасибо. Договорились. Я уберу, если что, а вещи в кладовку сложу. Хорошо?
Александр пожал плечами, пожимая парню руку. Сделка состоялась, хоть он и не был уверен, что выдержит навсегда тот факт, что Ирина поселится буквально в нескольких кварталах от него. Но что ж — Можно и потерпеть, если это действительно путь в новую жизнь.
За окном стемнело, и Александр накинул ветровку, вышел на улицу. Скатался в магазин, купил бутылку минеральной воды и несколько плиток шоколада. Когда со всем этим вернулся, сперва растерялся: осторожно подтолкнул дверь, узнал что свет горит в квартире, но сам-то он уже не хозяин в полном смысле — скоро арендаторы въедут.
На пороге снова стояла Ирина. Она нервно теребила ремешок сумки и смотрела на него большими глазами. За её спиной виднелась пара чемоданов. Видимо, она решила перебраться уже сейчас.
— Я думала, ты не приедешь. — Она попыталась улыбнуться, но так и осталась стоять с печалью во взгляде.
— Это всё ещё моя квартира, но… — Он сглотнул. — Ознакомительный тур закончен?
Она кивнула.
— Денису здесь понравилось. И я хотела поблагодарить тебя, что не стал устраивать скандалов. Ты же вправе был…
— Да брось, — отмахнулся он. — Я много чего “вправе” был сделать, но устал от пустых битв. Ключи возьмите у меня завтра. Я тут всё уберу, чтобы вам было комфортно.
Ирина смотрела пристально, будто хотела спросить о чём-то важном, но так и не решилась. Он вспомнил про шоколад и протянул ей одну плитку. Дурацкий жест, но, может, в нём было больше доброты, чем он сам осознавал. Она взяла и тихо поблагодарила.
— Я уеду в другую квартиру, что у меня осталось после тётки, — объяснил он. — Хочу там начать всё с нуля. И, скорее всего, потом продам и её. Хватит сидеть на этом грузе воспоминаний.
К его удивлению, Ирина улыбнулась, но как-то устало. Её лицо обрело чуть более мягкие черты: возможно, ей стало спокойнее от того, что он не держит на неё смертельной злобы.
— Молодец, — проговорила она, опуская глаза. — Ты заслуживаешь счастья. Прости меня, что так вышло. Я не хочу больше возвращаться к этому разговору, но… знаешь, мы все тогда пострадали, и ты, и я, и… сын. Надеюсь, ты как-нибудь пообщаешься с ним.
На имени сына у Александра дрогнули губы, но в этот раз он не отвёл взгляда.
— Да, я сделаю шаг. Мне хочется ему позвонить. Можешь дать номер? — спросил он твёрдо.
Она кивнула, вынула из сумки смартфон, набрала несколько цифр и протянула ему. Александр переписал контакт и почувствовал колкую волну внутри: волнение ли это, страх или предвкушение новой возможности?
— Спасибо, — сказал он, убирая листок в карман рубашки. — Знаешь, я, правда, больше не могу жить воспоминаниями. Я свободен. Слишком долго отказывался признать это, но пора отпустить прошлое.
В его голосе слышалась усталость, перемешанная с зарождением новой надежды. Ирина уступила ему дорогу, и он вышел в подъезд, где тусклая лампочка чуть мерцала под потолком. Закрыл за собой дверь. Короткое прощание прозвучало за спиной.
Во дворе стоял Стас перед машиной, погружая в багажник очередную партию коробок. Он глянул на Александра с вопросом:
— Ну что, получилось?
Александр откинулся на спинку сиденья, когда они устроились в салоне, и выдохнул, словно выдавливая из себя годами копившуюся обиду.
— Я продаю её, и начинаю наконец жить, — проговорил он. — А самое главное — позвоню сыну. Хочу приехать к нему, когда он будет готов. Хочу всё рассказать.
Стас понимающе кивнул и завёл машину.
— Правильное решение. Будущее-то принадлежит тебе, брат, всегда принадлежало.
И действительно, за окном уже занималась поздняя летняя заря. Зажопинск просыпался в привычной суете — где-то машины сигналили, разбитые дворы наполнялись спешащими жителями. А в сердце Александра оживала давно забытая лёгкость. Он поймал себя на неожиданной улыбке: всё, что удерживало его в плену воспоминаний, теперь рассыпалось в пыль. Остался лишь телефон с номером, по которому он обязательно позвонит.
Он вздохнул, рассеянно смотря на тёмную панель приборов. И вдруг ощутил ясное, почти обжигающее ощущение свободы. Мотор заурчал, и они тронулись с места, оставляя за собой дом, где ещё недавно он не мог вздохнуть полной грудью. Но теперь уже не дом, не бывшая жена, не ошибки прошлого не имели над ним власти.
— Будущее принадлежит мне, — повторил он вслух, сжимая в руке клочок бумаги с детским номером. И в этих словах звучала искра решимости, способная осветить тот самый путь, который ему предстояло пройти дальше.
