Мария почти машинально листала отчёты, сидя за своим столом в просторном опенспейсе. Солнечные блики скользили по монитору, а рядом с клавиатурой зеленела её любимая пеларгония в белом горшочке. За окнами фирмы наступал март: ещё лежали серые сугробы, но воздух уже предвещал свежую оттепель.
Легкий шум офисных разговоров помогал сосредоточиться на рутинных договорах. Она с детства обожала порядок в документах: каждый пункт договора, каждая приписка спокойным ритмом встраивались в её размеренную жизнь. Иногда коллеги шутили, что Марию такие мелочи умиротворяют, как будто она нашла дзен в юридических формальностях. Пусть и не слишком эмоциональная, она была всегда готова помочь советом или уточнить детали, оставаясь надёжной и доброжелательной.
Звонок раздался в тот момент, когда Мария уже решилась порвать с неуловимым напряжением, которым насыщалась её дружба с Сергеем. Телефон мигнул его именем, а сердце будто провалилось в пустоту.
— Привет, — раздался хрипловатый голос. — Ты не занята?
Мария вглядывалась в экран, стараясь сориентироваться в своих чувствах. Она прекрасно помнила последний разговор: три дня назад он предложил пойти вместе поужинать, а она, растерявшись, сказала, что «не хочет ничего менять» и «лучше остаться коллегами». Порой ей казалось, что Сергей воспринимал эти слова слишком буквально.
— У меня сейчас перерыв, — сказала она суховато. — Как у тебя дела?
Он помолчал, будто обдумывая ответ. Слышались отдалённые шумы, словно он разговаривал на оживлённой улице или в ресторане.
— Хотел узнать, не поговорим ли мы снова. А то после моего… предложения неловко всё как-то.
Внутри у неё всё заныло. Дружба-то уже трещит по швам, готова ли я ещё сильнее рисковать? Но потребность услышать его перевесила.
— Хорошо. Только давай непринуждённо, ладно?
В офисе коллеги перешёптывались, наблюдая, как Мария, едва закончив разговор, углубилась в дела и прикусила губу. Мужчины, сидящие неподалёку, развлекались историями про футбол, а одна из сотрудниц успела вернуть со столовой чашку зелёного чая. Никто не спрашивал, о чём говорили Мария и Сергей. И всё же любопытные взгляды скользили по ней с разных сторон.
На обеде в этот же день Сергей подошёл со своей неизменной коробкой конфет. Словно хотел доказать, что ничто не изменилось.
— Угощайся. Здесь твои любимые с марципаном.
— Спасибо, — она попыталась улыбнуться, но почувствовала, что выходит скорее гримаса. — Садись.
За соседним столиком Игорь и Денис веселились, смакуя свежие офисные сплетни. Но Мария едва слышала их голоса. Она сосредоточилась на Сергеевых руках, цеплявших тёмного цвета галстук. Почему у меня ком в горле? Почему не могу сказать ни да, ни нет?
Сергей провёл ладонью по своим волосам и выдохнул:
— Мне кажется, что всё осталось там, в нашей первой ссоре. Я сказал, что хочу сходить с тобой на нормальное свидание… а ты сказала, что мы лишь коллеги. Разве я сделал что-то не то?
Мария посмотрела в его глаза.
— Нет… Просто я боюсь. Если у нас ничего не выйдет, мы и дружбу потеряем. Я не готова к этому.
Он пожал плечами.
— Понимаю. Но ведь дружбой это уже не назовёшь – мне не хочется делать вид, будто мы просто работаем бок о бок.
— А я не хочу тебя терять.
Вечером Марии было не по себе. Ей снился офис: будто коллеги выстроились в шеренгу и смотрят, как она пытается пересадить свою пеларгонию в новый горшок, а растение не приживается. Наутро она рассказала подруге Ире, что не знает, как себя вести дальше.
— Выясни, чего он действительно хочет, — предложила Ира, прихлебывая кофе. — Может, ты зря надумываешь.
— Да я… уже поняла, что он не сдастся. Упёртый же. Но всё это слишком новое для меня…
Вскоре Мария решилась: сама подошла к Сергею у лифта после рабочего дня и негромко сказала:
— Может, кофе после работы? Я угощаю.
Он откинулся на стену кабины и ответил:
— Разве что чтобы поговорить. Иначе не вижу смысла.
Его тон прозвучал холодно. Когда они встретились в кафе, она пыталась растопить отчуждение, но Сергей сжался в себе. На каждое слово Марии он отвечал коротко, и вскоре она поняла: он ждал не извинений, а ясности.
— Мария, меня не устраивает статус «просто коллеги» с элементами непонятного влечения. Или мы действительно пробуем строить отношения, или я не вижу… — Он нахмурился, словно силясь не наговорить лишнего. — Я не вижу дружественной перспективы.
Так стоп!!! Вы всё ещё не подписаны на наши каналы в Телеграмм и Дзен? Посмотрите: ТГ - (https://t.me/ru1ogorod) и Дзен (https://dzen.ru/1ogorodru)
Сердце Марии оборвалось. Вскоре и сам разговор сошёл на нет. Они разошлись по домам под серым небом, полным тающих туч.
На следующий день Мария, глядя на свои растения, вдруг осознала, как страшно сиротеет её привычное пространство без Сергеевой улыбки и утренних приветствий.
Я ведь даже не дала себе шанса разглядеть, каким он может быть в отношениях: возможно, всё оказалось бы лучше, чем я себе представляю.
Это чувство привело её в парк, где договаривались встретиться к концу недели. Снег лежал неубедительными сугробами, сквозь него уже проглядывали лужицы. Сергей опоздал на десять минут — редкость для него, словно знак, что он не горит желанием восстанавливать связь.
— Прости, — бросил он, подходя. — Задержался на работе.
Мария нахмурилась, но промолчала, жестом пригласив пройтись вдоль ещё закрытого павильона с аттракционами.
— Я всё думала о нашем разговоре, — тихо произнесла она. — Не хочу терять тебя ни как друга, ни как человека, к которому…
— Ты испытываешь что-то, — подхватил он. — Но боишься, что это всё разрушит, верно?
— Точно. Я сначала сказала: «Останемся друзьями». Но так не получается. Мы ведь давно уже за гранью простой дружбы.
Он достал пачку мятных леденцов, предложил ей, и Мария невольно улыбнулась: они частенько делились сладостями в коридоре офиса, когда отмечали очередной выигранный судебный процесс.
— Я уже переживал, что ты вообще не захочешь встречаться, — признался Сергей. — Но я обижен. Мы могли дать себе шанс просто спокойно начать.
Несколько мгновений они молча шли по сыроватой дорожке, слушая капель. Мария вглядывалась в небо, бледно-голубое с просветами:
— Знаешь, может, и правильно, что всё стало таким открытым. Даже если мы попробуем, есть риск, что всё окончится разбитым горшком, и я не знаю, смогу ли я работать рядом с тобой после этого.
— Но одновременно… — он отвёл взгляд. — Разве твой страх теперь не испортил наши невинные посиделки?
Она вздохнула.
— Да, испортил. Наверное, дружба уже не будет прежней. Есть ли смысл пытаться снова всё обернуть в «друзья»? Я не уверена.
Кажется, ветер прижал к щеке прядь её волос, напоминая о том, как ещё две недели назад они шутили в офисе, когда он каждый день приносил новые растения для её стола, говоря, что хочет превратить её рабочее место в ботанический сад. Тогда это казалось забавным игровым флиртом.
У калитки парка он остановился.
— Я… боюсь, что если мы сейчас не решим, то закроем двери насовсем.
— Я уже решила, Сергей. Я не готова. Я дорожу тобой, но не могу… не могу прыгать в это, не зная, что получится.
— Понял, — сухо ответил он. — Значит, попробуем держаться за «мы просто друзья», но без недомолвок?
— Да. Хотя, возможно, мы просто разойдёмся, если всем станет слишком больно.
Он прижал ладонь к её руке, на секунду задержал её пальцы, отстранился и пошёл к выходу. Мария смотрела ему вслед и не могла сдвинуться с места. Пара воробьёв дралась у старой лавки. Какой-то ребёнок вдалеке смеялся, а она стояла, застигнутая собственным решением.
Наутро в офисе Мария увидела: на её столе не было ни новых цветов, ни конфет, ни привычной записки с смешной припиской «жизнерадостный юрист». Сергей поздоровался коротко, занял своё место и выглядел сосредоточенным на экране монитора. Эта новая тишина болела сильнее, чем она ожидала.
В обеденный перерыв она присела к подруге Ире. Та бросила оценивающий взгляд:
— Хм. Ну как, поговорили?
— Да. Мы… решили, что останемся в рамках дружеских отношений. VERDICT: ни он, ни я не готовы нырять в романтику.
Ира покачала головой.
— Смотри, у вас просто надлом. Дружбы, какой она была, уже не вернуть.
Мария понимала это, глядя в окно на льющуюся с крыш воду. Почему мы не можем сказать друг другу правду? Почему мужчины не могут дружить наравне с женщинами, когда в обществе столько намёков, что дружба невозможна без влечения?
Она задержалась на работе дольше обычного, понимая, что вряд ли вернётся к спокойным дням. Сергей уходил почти сразу после шести, не взглянув в её сторону. И это было странно, потому что ещё недавно он задерживался вместе с ней, помогая с делами.
В конце недели её сердце сжало от боли: эта новая отстранённость будто выжигала теплоту, к которой она привыкла. Когда она спросила его, всё ли в порядке, он только кивнул. А потом сказал, коротко, глядя в документы:
— Наверное, так будет лучше. Иначе мы и дальше будем метаться между «друзья» и «что-то большее», которое ты не хочешь.
Мария почувствовала, как у неё подкашиваются колени. Он прав. Я не решилась на шаг. И в результате мы теряем и то, что было.
Собираясь домой, она машинально поправила листья своей пеларгонии и старалась успокоиться. Может, именно поэтому дружба такая ценная — она всегда на грани, и стоит одному из нас перешагнуть, как всё рассыпается.
Вечером она уходила тихо, не попрощавшись с ним. А в голове стучало одно: «Почему мужчины не могут дружить?» Ответ остался висеть в воздухе, будто незавершённая фраза. И этим всё сказано.
