— Галина Петровна, я же просила не трогать мои вещи! — Анна с раздражением захлопнула дверцу шкафа.
— Я просто навела порядок, — невозмутимо ответила свекровь, продолжая протирать пыль. — У тебя всё как попало разбросано.
— Это МОЙ порядок! Я прекрасно знаю, где что лежит!
— Знаешь она… — проворчала Галина Петровна. — А рубашки Мишеньки так и не погладила. Сын с работы придёт — опять мятый ходить будет.
Анна глубоко вздохнула, пытаясь сдержаться. Три месяца совместного проживания превратились в настоящее испытание. После того как они с Мишей решили переехать в его родительский дом, чтобы помогать овдовевшей матери, их жизнь превратилась в бесконечную битву за территорию.
— Мама, я сама разберусь с рубашками мужа. Это наше с ним дело.
— Какое же ваше, если ты целыми днями на работе пропадаешь? — Галина Петровна поджала губы. — В мои времена жена…
— В ваши времена было другое время! — не выдержала Анна. — Сейчас и мужчины, и женщины работают. И ничего страшного, если не всё идеально!
— Вот-вот, — покачала головой свекровь. — Всё у вас, молодых, наперекосяк. Ни уюта, ни порядка. Муж голодный, рубашки мятые…
В этот момент хлопнула входная дверь — вернулся Михаил.
— Привет всем! — раздался его голос из прихожей.
Анна с облегчением выдохнула. Может хоть присутствие мужа немного остудит этот конфликт.
— Мишенька! — Галина Петровна тут же засуетилась. — Ты голодный? Я борщ сварила…
— Спасибо, мам. Сначала переоденусь.
Михаил вошёл в комнату, поцеловал жену и устало опустился на кровать.
— Как день прошёл? — спросила Анна, присаживаясь рядом.
— Нормально. Устал только… — он обнял её за плечи. — А у вас как?
— Всё хорошо, — поспешно ответила она, бросив быстрый взгляд на свекровь.
— Да уж, хорошо, — фыркнула Галина Петровна. — Сын как собака бездомная — рубашки не глажены, обед не готов…
— Мама! — одёрнул её Михаил. — Мы же договаривались.
— А что я такого сказала? Правду говорю! Вон, посмотри на себя — костюм помятый…
— Я сейчас всё поглажу, — вздохнула Анна, поднимаясь.
— Сиди, — Михаил удержал её за руку. — Ты с работы, устала. Я сам справлюсь.
— Господи! — всплеснула руками Галина Петровна. — Докатились — мужик сам себе гладить будет! А жена что, только на диване лежать?
— Мама, хватит! — Михаил повысил голос. — Мы уже не раз обсуждали это. У нас с Аней своя жизнь, свои правила. Пожалуйста, не вмешивайся.
— Вот оно как, — глаза Галины Петровны наполнились слезами. — Значит, мать теперь лишняя? Я для тебя всю жизнь… А теперь…
Она всхлипнула и быстро вышла из комнаты. Анна виновато посмотрела на мужа:
— Миш, может не стоило так резко?
— А как иначе? — он устало потер переносицу. — Каждый день одно и то же. Ты на работе пашешь, а она тебя пилит. Я же вижу, как тебе тяжело.
— Ей тоже нелегко, — тихо сказала Анна. — Всю жизнь одна тебя растила, привыкла всё контролировать. А тут я появилась…
— Но это не повод превращать нашу жизнь в ад! — Михаил резко встал. — Пойду поговорю с ней.
Он вышел, а Анна опустилась на кровать, чувствуя себя совершенно измотанной. Через стену доносились приглушенные голоса — мать и сын явно спорили.
Вечер прошёл в напряжённом молчании. Галина Петровна заперлась в своей комнате, отказавшись от ужина. Анна механически жевала, думая о том, как всё изменилось за эти месяцы. Когда они только переезжали, она искренне надеялась найти общий язык со свекровью. Но каждая её попытка наталкивалась на глухую стену непонимания и осуждения.
— О чем задумалась? — Михаил накрыл её руку своей.
— Да так… — она слабо улыбнулась. — Может, нам стоит снова снять квартиру?
— Нет, — он решительно покачал головой. — Мама после смерти отца совсем одна. Я не могу её бросить.
— Я понимаю… — Анна сжала его руку. — Просто иногда кажется, что мы все несчастны в этой ситуации.
— Всё наладится, — Михаил притянул её к себе. — Нужно просто время…
Ночью Анна долго не могла уснуть. Лежала, прислушиваясь к ровному дыханию мужа, и думала о том, что завтра всё начнется сначала. Новый день, новые претензии, новые конфликты…
Утро действительно не заладилось. Галина Петровна встала раньше всех и демонстративно гремела посудой на кухне. Когда Анна спустилась, чтобы приготовить завтрак, свекровь окинула её неодобрительным взглядом:
— Ну наконец-то соизволила встать! Мишенька уже час как убежал голодный.
— Я оставила ему завтрак в холодильнике еще вчера, — устало ответила Анна. — Он всегда берет с собой контейнер.
— Бутерброды какие-то… Разве это еда? Вот я всегда готовила горячее…
Анна молча начала заваривать кофе. Спорить не было ни сил, ни желания.
— И что ты вечно свой кофе пьёшь? — продолжала Галина Петровна. — От него только давление скачет. Вот я заварила травяной чай…
— Спасибо, мне и так хорошо.
— Ну конечно! Тебе же не важно, что я о тебе беспокоюсь! — В голосе свекрови зазвучали слёзы. — Я же как лучше хочу…
— Галина Петровна, — Анна резко развернулась. — Я ценю вашу заботу. Правда. Но я взрослый человек и сама могу решать, что мне пить по утрам.
— Вот оно что! — свекровь выпрямилась. — Значит, моё мнение тебя не интересует? Я для тебя пустое место?
— Я этого не говорила…
— Всё ты сказала! — Галина Петровна схватилась за сердце. — Ох, что-то мне нехорошо…
Она пошатнулась, и Анна инстинктивно бросилась поддержать её:
— Вам плохо? Давайте присядем…
— Не трогай меня! — свекровь оттолкнула её руку. — Ты же меня ненавидишь! Я всё вижу!
Так стоп!!! Вы всё ещё не подписаны на наши каналы в Телеграмм и Дзен? Посмотрите: ТГ - (https://t.me/ru1ogorod) и Дзен (https://dzen.ru/1ogorodru)
— Да что вы такое говорите! — воскликнула Анна. — Давайте я врача вызову?
— Не надо мне никого! — Галина Петровна медленно опустилась на стул. — Сама справлюсь… Как всегда…
Анна растерянно смотрела на побледневшую свекровь. В груди шевельнулось что-то похожее на жалость. Как бы ни складывались их отношения, видеть страдания пожилого человека было тяжело.
— Я сейчас принесу валерьянку, — она направилась к шкафчику с лекарствами.
— Не надо… — слабо отозвалась Галина Петровна. — Ты иди, опоздаешь на работу… Я полежу немного…
— Работа подождёт.
Анна набрала номер мужа:
— Миш, тут маме плохо… Нет, вроде ничего серьёзного, но может, ты заедешь?
***
После этого случая что-то неуловимо изменилось. Михаил примчался домой через полчаса, взволнованный и встревоженный. Галина Петровна к тому времени немного пришла в себя, но всё равно выглядела бледной и подавленной.
— Мамочка, как ты? — Михаил присел рядом с ней на диван.
— Ничего, сынок… Сердце прихватило немного. Ты не волнуйся, — она слабо улыбнулась.
— Давай я тебя в больницу отвезу? На обследование?
— Не надо, — она покачала головой. — Уже лучше. Вот только… — Галина Петровна замялась. — Анечка со мной посидела, валерьянку дала…
Анна, стоявшая в дверях, заметила, как дрогнул голос свекрови. Впервые за все время та назвала её «Анечкой».
— Ты иди на работу, — повернулась к ней Галина Петровна. — Я же тебя задержала…
— Ничего страшного, — Анна подошла ближе. — Я уже позвонила, предупредила, что опоздаю.
— Спасибо тебе… — тихо сказала свекровь.
Михаил удивленно переводил взгляд с матери на жену. Что-то определенно изменилось в их отношениях за это утро.
— Мам, я останусь с тобой сегодня, — решительно сказал он.
— И не думай! — Галина Петровна попыталась встать. — У тебя работа важная…
— Работа подождет. Ты важнее.
— Миша прав, — поддержала Анна. — Побудь сегодня дома. А я вечером пораньше вернусь, приготовлю что-нибудь вкусное.
— Не нужно… — начала было Галина Петровна, но осеклась, увидев умоляющий взгляд сына. — Ну хорошо, останься. Только чай мне сделай.
Весь день Михаил не отходил от матери. Они много разговаривали — впервые за долгое время так откровенно. Галина Петровна рассказывала о своем одиночестве после смерти мужа, о страхе потерять единственного сына, о том, как тяжело привыкать к переменам.
— Понимаешь, Мишенька, — говорила она, теребя край пледа, — когда твой отец умер, я совсем растерялась. Только ты у меня и остался. А потом появилась Аня, и мне показалось, что она хочет тебя у меня забрать…
— Мама, но это же не так!
— Теперь я понимаю… — она вздохнула. — Просто страшно было. Всю жизнь я все контролировала, за всем следила. А тут пришлось учиться отпускать…
Вечером Анна действительно вернулась пораньше, нагруженная пакетами с продуктами. Галина Петровна, уже чувствовавшая себя лучше, вышла на кухню.
— Давай помогу, — неуверенно предложила она.
— Конечно! — обрадовалась Анна. — Я хотела сделать курицу по вашему рецепту, который Миша так любит. Только боюсь напутать что-нибудь…
— Ну, слушай… — Галина Петровна начала рассказывать, как готовить фирменное блюдо.
Они вместе колдовали над ужином, и впервые за долгое время на кухне царила почти уютная атмосфера. Михаил, заглянув к ним, с улыбкой наблюдал эту картину.
За ужином Галина Петровна вдруг сказала:
— Знаете, я тут подумала… Может, мне правда к врачу сходить? На всякий случай…
— Конечно, мам! — обрадовался Михаил. — Я завтра же запишу тебя.
— Я могу с вами сходить, — предложила Анна. — У меня как раз выходной.
— Спасибо… — Галина Петровна помолчала. — И… прости меня, Аня. За всё.
— Вы тоже меня простите, — тихо ответила та. — Я не всегда была достаточно терпелива…
— Ох, девочки мои… — растроганно произнес Михаил, обнимая их обеих.
Прошло несколько месяцев. Конечно, не всё сразу наладилось — случались и споры, и недопонимания. Но теперь это были обычные семейные разногласия, а не война за территорию.
Галина Петровна постепенно училась уважать границы молодой семьи. Анна больше не воспринимала свекровь как врага, старалась быть терпимее к её советам и заботе. А Михаил радовался, видя, как две самые важные женщины в его жизни наконец-то нашли общий язык.
Теперь по вечерам они часто собирались вместе на кухне — пили чай, делились новостями, строили планы. Галина Петровна рассказывала истории из жизни, делилась рецептами. Анна советовалась с ней по разным вопросам.
А однажды вечером Анна решилась на важный разговор:
— Галина Петровна… мама, — впервые назвала она свекровь. — Мы с Мишей хотим вам что-то сказать…
Та встревоженно подняла глаза:
— Что-то случилось?
— У нас будет ребенок, — улыбнулась Анна. — Вы станете бабушкой.
Галина Петровна застыла на мгновение, а потом её глаза наполнились слезами:
— Правда? Господи… — она обняла невестку. — Какое счастье!
— Только нам нужна будет ваша помощь, — добавил Михаил. — Кто же лучше научит нас быть родителями?
— Конечно-конечно! — засуетилась Галина Петровна. — Я всё-всё расскажу! И помогу со всем! Ой, надо же столько всего подготовить…
Глядя на счастливое лицо свекрови, Анна подумала, что иногда самые сложные испытания могут обернуться настоящим благословением. Теперь у них была настоящая семья — может, не идеальная, но крепкая и любящая.
А через полгода в доме появилась детская кроватка, и маленькая Машенька объединила их всех ещё крепче. Галина Петровна оказалась замечательной бабушкой — заботливой, но не навязчивой. Она словно расцвела, нянчась с внучкой, а Анна часто ловила себя на мысли, что лучшей помощницы и советчицы и желать нельзя.
Каждый вечер, укладывая дочку спать, Анна благодарила судьбу за то, что тогда, в то сложное утро, они все нашли в себе силы сделать шаг навстречу друг другу. Ведь семья — это не только общий дом и быт, это прежде всего умение принимать, прощать и любить, несмотря ни на что.
