Каблуки Марины нервно цокали по кафельному полу супермаркета. Она мысленно перебирала список покупок, но мысли постоянно возвращались к странному разговору с мужем.
— Мам, ну хватит уже! — донеслось из телефонной трубки. — Я же просил тебя не приходить без предупреждения.
— Андрюша, я волнуюсь! Вы так редко звоните…
Марина поморщилась, вспоминая, как свекровь в очередной раз проигнорировала звонок в дверь и открыла своим ключом. Хорошо хоть они были одеты.
В отделе бытовой химии она столкнулась с соседкой.
— Мариночка! А я думала, ты на работе в такое время.
— Да вот, отпросилась пораньше. Дел много накопилось…
— А я твою свекровь видела недавно. С каким-то мужчиной разговаривала во дворе, вроде электрик. Всё про вашу квартиру расспрашивала.
Внутри неприятно кольнуло.
Дома Марина первым делом проверила розетки — все на месте. Но что-то царапало сознание. Она медленно обвела взглядом комнату и замерла: на книжной полке появилась новая статуэтка — уродливый фарфоровый ангелочек.
«Подарок от мамы», — всплыли в памяти слова Андрея.
Марина подошла ближе. В глазках ангелочка поблескивала крошечная линза.
— Андрей! — голос срывался на крик. — Немедленно приезжай домой!
Через полчаса они сидели на кухне. Марина дрожащими пальцами крутила в руках статуэтку.
— Я не понимаю, — растерянно бормотал Андрей. — Зачем ей это?
— Зачем?! — Марина вскочила. — Да твоя мать помешалась на контроле! Ей мало было ключей от квартиры, теперь она решила установить слежку!
— Тише, не кричи… — Андрей потер виски. — Давай спокойно во всем разберемся.
— Разбираться?! А может, просто поговорим с ней? Как обычно — она поплачет, ты растаешь, и всё останется как есть?
В дверь позвонили. На пороге стояла Галина Петровна с пирогом.
— Детки, я вам гостинец принесла!
— Проходите, мама, — голос Андрея звучал непривычно холодно. — Нам надо поговорить.
Галина Петровна заметно напряглась, но прошла на кухню. Марина молча поставила перед ней статуэтку.
— Что это такое? — тихо спросил Андрей.
— Ангелочек… красивый… — пролепетала Галина Петровна. — Я в магазине увидела, подумала…
— Прекратите! — Марина с силой хлопнула ладонью по столу. — Хватит врать! Здесь камера, и вы это прекрасно знаете!
Повисла тяжелая тишина.
— Андрюшенька, — наконец прошептала Галина Петровна, — я же как лучше хотела… Я так волнуюсь за вас…
— Волнуетесь?! — Марина почувствовала, как внутри закипает ярость. — Вы следите за нами! Это преступление!
— Мама, — Андрей покачал головой, — это действительно переходит все границы. Как ты могла?
— Я одна совсем, — Галина Петровна достала платок. — Вы не звоните, не заходите…
— Потому что вы не даете нам жить! — выкрикнула Марина. — Вы лезете в нашу жизнь, контролируете каждый шаг! Мы взрослые люди!
— Я требую, чтобы ты отдала все ключи от квартиры, — твердо сказал Андрей. — И если есть еще камеры — признавайся сейчас.
Галина Петровна заплакала:
— Там в вазе… и в спальне, в картине…
Марина почувствовала, как к горлу подступает тошнота. В спальне! Они даже в спальне не могли побыть одни!
— Вон! — она едва сдерживалась, чтобы не закричать. — Вон из нашего дома!
— Андрюша…
— Уходи, мама. — Андрей отвернулся. — Просто уходи.
Входная дверь тихо закрылась. Марина обессиленно опустилась на стул.
Так стоп!!! Вы всё ещё не подписаны на наши каналы в Телеграмм и Дзен? Посмотрите: ТГ - (https://t.me/ru1ogorod) и Дзен (https://dzen.ru/1ogorodru)
— Что теперь?
Андрей молча собирал камеры.
— Я записываюсь к семейному психологу, — наконец сказал он. — Нам всем нужна помощь. Так больше продолжаться не может.
Марина кивнула. В груди болело, но где-то глубоко теплилась надежда — может быть, теперь что-то действительно изменится. Может быть, они наконец научатся быть настоящей семьей. Без слежки, манипуляций и удушающего контроля.
А пока нужно было найти хорошего мастера и поменять все замки.
***
Теперь по утрам Марина первым делом проверяла все углы квартиры. Каждый раз, находя новый «подарок» от свекрови, она испытывала смесь отвращения и жалости. За последнюю неделю они обнаружили еще три камеры — в ванной, прихожей и на кухне.
— Может, заявление в полицию написать? — предложила подруга Света за чашкой кофе.
— Не могу я так с ней. Как-никак мать мужа…
— А издеваться над вами, значит, можно?
Марина покачала головой:
— Андрей записался к психологу. Говорит, нам всем нужна помощь.
— И правильно! — Света решительно кивнула. — Давно пора было что-то делать.
Вечером раздался звонок. На пороге стояла заплаканная Галина Петровна.
— Детки… простите меня… — она протянула связку ключей. — Я все принесла.
— Проходите, — после паузы сказала Марина.
На кухне Галина Петровна долго молчала, теребя салфетку.
— Я к психологу ходила сегодня, — наконец произнесла она. — Так стыдно стало… Она мне объяснила, что я вами… манипулирую. Контролирую. А я думала — забочусь.
— Мам, — Андрей сел рядом, — мы же не чужие люди. Могли просто поговорить.
— Боялась я, — всхлипнула Галина Петровна. — Что вы меня бросите. Что я одна останусь.
— А следить за нами — это нормально? — не выдержала Марина.
— Нет, доченька… Ненормально. Прости меня, если сможешь.
Марина вздохнула:
— Давайте договоримся — никакой слежки, никаких внезапных визитов. Хотите видеться — звоните заранее.
— Конечно-конечно! — закивала Галина Петровна. — И к психологу буду ходить, обещаю.
— И еще, — добавил Андрей, — мы любим тебя, мам. Но нам нужно личное пространство.
— Я все поняла, сынок. Правда поняла.
Через месяц они впервые пришли к Галине Петровне на воскресный обед. Без камер, без подслушивающих устройств — просто семья за столом.
— Знаете, — сказала свекровь за чаем, — а психолог посоветовала мне hobby найти. Я на курсы вязания записалась.
— Правда? — удивилась Марина. — И как?
— Представляешь, затягивает! — оживилась Галина Петровна. — Я уже носочки научилась делать.
Домой они возвращались в приподнятом настроении.
— Кажется, у нас получается, — улыбнулся Андрей.
— Да, — Марина взяла его за руку. — Главное — не торопиться. У каждого свой путь к доверию.
Спустя полгода Галина Петровна действительно изменилась. Она больше не пыталась контролировать их жизнь, научилась уважать границы. А связанный ею свитер стал для Марины самым теплым подарком — без скрытых камер и двойного дна.
Перед сном Марина часто думала о том, как один маленький ангелочек с камерой изменил их жизнь. Иногда нужно дойти до края, чтобы начать все заново. И теперь, когда она ждала ребенка, особенно важно было сохранить этот хрупкий мир в семье.
— Знаешь, — сказала она как-то Андрею, — а ведь твоя мама по-своему нас спасла.
— В смысле?
— Если бы не тот случай с камерами, мы бы так и жили — в обидах и недомолвках. А теперь у нас настоящая семья.
Андрей обнял ее:
— Ты права. Иногда нужно упасть, чтобы научиться летать.
И где-то на полке пылился фарфоровый ангелочек — немой свидетель того, как страх может разрушить семью, а любовь — исцелить даже самые глубокие раны.
