Нина Степановна тяжело опустилась на скамейку в больничном коридоре. Ноги гудели после долгого стояния в очереди, а в голове роились тревожные мысли. Диагноз мужа оказался неутешительным — рак легких в последней стадии. Врач говорил что-то про дорогостоящее лечение и шансы на выздоровление, но Нина уже не слушала. Перед глазами стояло осунувшееся лицо Михаила и его умоляющий взгляд: «Нинушка, ты только не бросай меня…»
— Мам, ну как там папа? Что врачи сказали? — голос дочери Кати вывел Нину из оцепенения.
— Плохо, доченька. Совсем плохо, — Нина с трудом сдерживала слезы. — Нужна срочная операция и химиотерапия. А денег у нас… сама знаешь.
— Может, квартиру продадим? Или кредит возьмем? — Катя присела рядом, обняв мать за плечи.
— Какая квартира, милая? Это же единственное наше жилье. А в кредит нам с нашей пенсией никто не даст, — Нина покачала головой. — Вот если бы твой Сережа помог…
Катя отстранилась, и ее лицо приняло жесткое выражение:
— Мам, мы уже обсуждали это. Сережа не даст денег на лечение отца. Ты же знаешь, как он к нему относится после той истории.
— Но ведь прошло уже столько лет! Неужели он до сих пор не может простить? — в голосе Нины звучало отчаяние.
— Ты сама знаешь, как тяжело ему далось то предательство. Отец ведь чуть не разрушил наш брак своими пьяными выходками, — Катя нервно теребила ремешок сумки. — Сережа сказал, что ни копейки не даст. И я его понимаю.
Нина тяжело вздохнула. Она прекрасно помнила тот злополучный день пять лет назад, когда Михаил, напившись, устроил скандал на свадьбе дочери. Он кричал, что Сергей — не пара Кате, что он просто охотится за их квартирой. А потом и вовсе полез в драку с женихом. Еле растащили… С тех пор отношения с зятем были безнадежно испорчены.
— Но ведь речь идет о жизни и смерти! — воскликнула Нина. — Неужели Сережа настолько жестокосердный?
— Мам, прекрати! — в голосе Кати зазвенел металл. — Ты несправедлива к Сереже. Он замечательный муж и отец. И он имеет право не помогать человеку, который его оскорбил и унизил.
— Значит, вы просто бросите отца умирать? — Нина в отчаянии заломила руки.
— Не драматизируй, — поморщилась Катя. — Никто никого не бросает. Просто у нас нет возможности оплатить такое дорогое лечение. Может, попробуете по квоте? Или благотворительный фонд какой-нибудь…
Нина молча смотрела на дочь, не узнавая в этой холодной, расчетливой женщине свою маленькую Катюшу. Когда успела она так очерстветь? Или это влияние Сергея?
— Ладно, мам, мне пора. Дети из школы скоро вернутся, — Катя поднялась со скамейки. — Ты держись там. И не вздумай занимать у кого-нибудь — потом не расплатишься. Лучше подумай, может, что-нибудь продать можно…
Нина осталась одна в пустом больничном коридоре. Внутри у нее все кипело от обиды и возмущения. Как могла родная дочь так легко отмахнуться от беды? Неужели деньги и благополучие затмили все родственные чувства?
Вечером, вернувшись домой, Нина долго сидела на кухне, глядя в одну точку. В голове крутились обрывки разговора с дочерью, снова и снова вставало перед глазами измученное лицо мужа. Что делать? Где взять деньги на лечение?
Взгляд Нины упал на старинные бабушкины часы, висевшие на стене. Единственная ценная вещь в доме… Нина вздохнула. Михаил всегда был против продажи семейной реликвии. Но сейчас выбора не оставалось.
На следующий день Нина отправилась в ломбард. Денег за часы дали совсем немного — едва хватит на первый курс химиотерапии. Но это лучше, чем ничего.
Вечером раздался звонок в дверь. На пороге стоял Сергей — хмурый, с плотно сжатыми губами.
— Здравствуй, Ниночка, — сухо поздоровался он. — Можно войти?
— Конечно, Сереженька, проходи, — растерянно пробормотала Нина, пропуская зятя в квартиру.
Сергей прошел на кухню, сел за стол. Нина суетливо поставила чайник.
— Я не буду чай, — остановил ее Сергей. — Я ненадолго. Катя сказала мне о болезни Михаила Петровича…
Нина замерла, боясь пошевелиться. Неужели?..
— Я долго думал, — продолжил Сергей. — И решил помочь с оплатой лечения.
У Нины подкосились ноги, и она тяжело опустилась на стул.
— Сереженька, милый, спасибо тебе! — прошептала она сквозь слезы.
— Не стоит благодарности, — поморщился Сергей. — Я делаю это не ради Михаила Петровича. А ради Кати и детей. Им будет тяжело, если с отцом что-то случится.
— Конечно-конечно, — закивала Нина. — Ты очень благородный человек, Сережа.
— Вот договор, — Сергей достал из портфеля бумаги. — Я готов оплатить лечение, но на определенных условиях. Во-первых, деньги будут перечисляться напрямую в клинику. Во-вторых, после выздоровления Михаил Петрович должен будет возместить мне эту сумму.
— Но откуда у нас такие деньги? — растерянно пробормотала Нина.
— Это уже не мои проблемы, — отрезал Сергей. — Можете продать квартиру и переехать куда-нибудь подешевле. В конце концов, это справедливо — я спасаю жизнь Михаилу Петровичу, а вы отдаете долг.
Нина молчала, не зная, что ответить. С одной стороны, условия Сергея казались жестокими. С другой — это был единственный шанс спасти мужа.
— Я… я должна посоветоваться с Мишей, — наконец выдавила она.
— Конечно, — кивнул Сергей. — Даю вам сутки на размышления. Завтра в это же время жду ответа.
Когда за зятем закрылась дверь, Нина без сил опустилась на диван. В голове царил хаос. Как поступить? Согласиться на кабальные условия Сергея или отказаться и потерять последний шанс на спасение мужа?
Всю ночь Нина не сомкнула глаз, раз за разом прокручивая в голове разговор с Сергеем. А утром поспешила в больницу к мужу.
Михаил, осунувшийся и бледный, полулежал на больничной койке. При виде жены его глаза загорелись надеждой:
— Ну что, Нинуш? Есть какие-то новости?
Так стоп!!! Вы всё ещё не подписаны на наши каналы в Телеграмм и Дзен? Посмотрите: ТГ - (https://t.me/ru1ogorod) и Дзен (https://dzen.ru/1ogorodru)
Нина присела на краешек кровати, взяла мужа за руку. И рассказала о предложении Сергея.
Михаил долго молчал, отвернувшись к окну. А потом тихо произнес:
— Нет, Нина. Мы не можем на это согласиться.
— Но почему?! — воскликнула Нина. — Это же единственный шанс!
— Потому что это неправильно, — Михаил повернулся к жене, в его глазах стояли слезы. — Я не могу принять помощь от человека, которого оскорбил. Это будет нечестно по отношению к нему.
— Миша, но ведь речь идет о твоей жизни! — Нина сжала руку мужа. — Какая разница, от кого помощь, если она может тебя спасти?
— Большая разница, Нинуш, — покачал головой Михаил. — Я и так натворил дел, испортил отношения с дочерью и зятем. Не хочу быть еще и обузой для них. Да и квартиру нашу жалко — ты же всю жизнь на нее копила…
— Да разве квартира важнее твоей жизни? — всхлипнула Нина.
— Важнее, Нинуш. Потому что это наш дом, наша память. Я не хочу, чтобы ты осталась одна и без крыши над головой.
— Но как же… как же мы без тебя? — по щекам Нины покатились слезы.
Михаил притянул жену к себе, обнял.
— Ты сильная, Нинушка. Справишься. И Катюшке поможешь, если что. А я… я уже свое отжил. Нечего цепляться за жизнь любой ценой.
— Миша… — рыдала Нина, уткнувшись мужу в плечо.
— Ну-ну, не плачь, — Михаил гладил жену по голове. — Лучше давай помолчим немного. Просто побудем рядом…
Они так и сидели, обнявшись, пока не закончилось время посещений. А вечером Нина позвонила Сергею и сообщила об их с мужем решении.
Зять выслушал ее молча. А потом неожиданно сказал:
— Знаете, Нина Степановна… Я восхищен вашим мужем. Не думал, что в нем осталось столько благородства. Передайте ему, что я… я прощаю его. И готов помочь безо всяких условий.
У Нины перехватило дыхание.
— Правда? Сереженька, ты правда поможешь?
— Да, — твердо ответил Сергей. — Завтра же начну оформлять все документы для лечения. И… извинитесь за меня перед Михаилом Петровичем. Я был слишком строг к нему.
Повесив трубку, Нина разрыдалась — на этот раз от счастья и облегчения. Неужели этот кошмар наконец закончится? Неужели у них появился шанс?
Лечение оказалось долгим и мучительным. Михаил мужественно боролся с болезнью, а Нина не отходила от него ни на шаг. Катя с Сергеем помогали, чем могли — и деньгами, и моральной поддержкой.
Спустя полгода врачи объявили, что болезнь отступила. Михаил пошел на поправку. А еще через месяц вся семья собралась за праздничным столом в квартире Нины и Михаила — впервые за много лет.
— Ну что, батя, как самочувствие? — улыбнулся Сергей, похлопав тестя по плечу.
— Да вроде ничего, — усмехнулся Михаил. — Только вот позвоночник ноет — наверное, к дождю.
— Ничего, папа, это пройдет, — Катя с нежностью посмотрела на отца. — Главное, что ты теперь здоров.
— И все благодаря вам, — растроганно произнесла Нина. — Если бы не ваша помощь…
— Ну что вы, мама, — смутился Сергей. — Мы же семья. А в семье принято помогать друг другу.
Михаил поднял бокал с соком:
— Я хочу выпить за нас. За то, что мы смогли преодолеть все обиды и недопонимания. За то, что научились прощать. Ведь это и есть настоящая любовь — уметь прощать близких, несмотря ни на что.
Все дружно чокнулись. А Нина, глядя на счастливые лица родных, думала о том, как удивительна жизнь. Иногда нужно пройти через страшные испытания, чтобы понять истинную ценность семьи и любви. И какое это счастье — быть рядом с теми, кто тебя любит и принимает таким, какой ты есть.
