Гул часов стал каким-то неестественно громким ровно в тот миг, когда Анна поймала себя на мысли: она уже годы живёт, словно лошадь в вечной упряжке, и даже не помнит, когда в последний раз делала что-то для себя. Стук секундной стрелки будто перекрывал все другие звуки — коллеги перешёптывались где-то за спиной, но она не слышала их. Её собственное сердце билось в унисон с этими дьявольскими «тик-так… тик-так…».
Она сидела в офисной перегородке — крохотном пространстве среди блеклых стен. На столе дымилась порция дешёвого кофе, который Анна хлестала по утрам, чтобы просто дотянуть до вечера. Пачки бумаг и бухгалтерских отчётов громоздились вокруг, прочно припечатав её к месту. Как я вообще докатилась до этого? — мелькнуло в голове, когда она в который раз взглянула на календарь. Сквозь появившиеся слёзы виднелась дата предполагаемого отпуска, который она откладывала уже четвёртый год подряд.
На улице был ноябрь, серый, сырой, со своими тяжёлыми тучами и ветром, от которого пробирало до костей. Хотелось выскочить наружу и просто вдохнуть прохлады, но встречи шли одна за другой. В этот день появилась новая забота: слух о грядущих увольнениях. Анна краем уха услышала, как шеф сказал кому-то в коридоре: «Скорее всего, её-то и сократим». Её голос внутри вскипел, и все эти накопленные часы переработок вдруг взорвались единым криком:
— Да я уже за###лась и не могу больше!
Коллеги, сидевшие за соседними столами, ошарашенно замолчали. Начальник поднял взгляд и процедил что-то насмешливое про «издержки нервной системы», одновременно перебирая бумаги по списку кандидатов на вылет. Руки Анны сжимались и разжимались на краю стола, а в горле встал ком. Сердце колотило так, что она боялась услышать его эхом в пустом коридоре. Неужели всё зря? Столько старалась, столько выкладывалась, а мне даже не оставили шанса выдохнуть?
В конце дня шеф вывесил объявление об экстренной планёрке. Собрал всех и без долгих предисловий спросил, кто готов добровольно уйти в отпуск «с риском для будущего трудоустройства». Слова эти прозвучали двусмысленно: отпуск ведь может оказаться и билетом в один конец. Анна подняла руку первой, будто это был вопрос на контрольной, ответ на который она знала назубок. Шеф кивнул и едва заметно усмехнулся:
— Тогда, Анна, пишите заявление. Посмотрим, что из этого выйдет.
Когда она вышла из кабинета, то чуть не забыла свою сумку и простенький серый пиджак. Оставшийся вечер прошёл в смятении: поздний электрический свет в офисе, шум вентиляции и ессентуки в пластиковом стакане. Коллеги предпочли с ней не разговаривать — слишком боялись подливать масла в огонь. Обрывки фраз летали между столами: «Ты слышала? Анна собралась в отпуск…» — «Ага, нервы сдали».
Так стоп!!! Вы всё ещё не подписаны на наши каналы в Телеграмм и Дзен? Посмотрите: ТГ - (@historyfantasydetectivechat) и Дзен (https://dzen.ru/myshortsstorys)
На утро она заполнила заявление и положила на стол секретарю директора. Никто не отвесил ни доброго слова, ни «до свидания». У Анны словно оголилась кожа — казалось, к каждому её движению приглядываются, разглядывают, шепчут что-то за спиной. Но возвращаться назад было нельзя. Она вписала сроки «две недели», а мысленно готовилась к тому, что это её последний день в этом помещении.
Несколько часов спустя она подошла к зеркалу в офисном коридоре. Увидела уставшие глаза, запущенные волосы, которые потеряли сияние, и усталые тёмные круги под веками. Я могу начать заново, — подумала она и впервые за последние месяцы ощутила каплю надежды. Уже вечером, собрав ноутбук и несколько личных вещей, она тихо вышла из офиса, словно покидала поле боя.
Первое утро отпуска стало для неё пробным шагом к свободе. Без привычного трезвона будильника она проснулась сама, посмотрела в окно: город встретил её рваными облаками и пустыми улицами. Внутри шевельнулось новое чувство: Отныне никто не скажет, что мне делать. Сидя на диване, Анна пролистала вакансии на сайтах, холодея от мысли, что опыт, казавшийся величайшим достижением, на самом деле держит её на цепи.
Однако она решилась. Назначила собеседование с рекрутером, бросила в сумку пару сэндвичей и вышла в утреннюю дымку. Дорога показалась страшно длинной — она шла через знакомый перекрёсток, где всегда ждала маршрутку до офиса. Сегодня там не остановилась, а просто пошла вперёд. Ноги волновались в предвкушении нового.
Разговор с HR-специалистом оказался нелёгким. Анну спрашивали о мотивации, о том, почему она решила уйти в отпуск. Она чувствовала себя будто под прожектором. Но хотя бы я чувствую, что у меня есть выбор, — мелькнуло в голове, и страх слегка отступил. К концу собеседования в ней откуда-то возникла твёрдая уверенность в том, что для перемен не нужно ждать идеального момента. Достаточно просто решиться.
Через неделю она сидела в своей комнате, пытаясь разобраться с оставшимися документами. На полу валялись карандаши, которыми когда-то разрисовывала проекты, схематично и монотонно. Анна собрала их и с каким-то символическим облегчением кинула в мусорное ведро. Закрывая крышку, тихо произнесла:
— Всё. Я больше не буду пленницей собственной измотанности.
Она не знала, примут ли её завтра на ту новую должность или придётся искать дальше. Но в этот серый осенний денёк звук часов больше не казался ей оглушительным. Он тек плавно, обещая, что жизнь возвращается в её руки.
