Андрей сидел в полумраке гостиной и думал, что это, возможно, самое странное предложение, которое он когда-либо слышал в жизни. Ему казалось, что между старыми обоями и ночным светом города больше определённости, чем в тех словах, что произнесла его жена за ужином. Какое-то время он просто не мог отвести взгляд от её тёмных глаз: в них уже пульсировал этот рискованный огонёк, будто она давно примеряла такую жизнь — свободные отношения — а он только сейчас проснулся.
Он был высоким, под подбородком напоминал о себе лёгкий шрам, который давно никто не замечал, а оттенённые тьмой волосы создавали впечатление, будто над его головой клубятся затянувшиеся тучи. За двадцать лет совместной жизни они с Ириной успели обзавестись всем: общими друзьями, бесчисленными воспоминаниями, старыми конфликтами, сглаженными временем, и милыми семейными шуточками, которые понимали только они двое. Но теперь это казалось эфемерным. Андрей повторял про себя, словно заклинание: Неужели это и есть наше счастье?
Он огляделся в полумраке и заметил её обручальное кольцо на столе. Она всегда носила его, не снимая даже в душе, — а сегодня, видимо, оставила специально. Андрей ощутил ком в горле.
На мгновение ему захотелось сделать вид, что ничего не произошло. Как раньше, когда они вместе перед сном смотрели программу о путешествиях и обсуждали, куда бы отправились в следующем отпуске. Но тишина давила на виски, а предложение Ирины звучало в голове всё громче: «Что если мы будем открыты друг к другу?» Говоря это, она улыбалась, будто предлагала завести котёнка. Андрей отвечал автоматически: «Мне нужно время, чтобы решить». И сразу же понял, что назад дороги нет. Даже если он скажет «нет», отношения уже не станут прежними.
Утром, пока Ирина ещё спала, он тихонько ушёл в соседнее кафе, заказал кофе и набрал телефон друга, Дениса. Тот слушал, периодически издавая протяжные «хм» и «да ну!». А потом осторожно заметил:
— Ты же помнишь, как у Жанны и Станислава всё закончилось? Они тоже начали с этой идиллии: «Никаких секретов, полная свобода». А через полгода — скандалы, ревность и в итоге развод…
Андрей закрыл глаза, пытаясь отогнать видение череды оскорблений и судебных разбирательств. Ему было противно представить, как они с Ириной враждуют в коридоре суда.
— Может, она просто… запуталась, — пробормотал он. — Или я сам до чего-то не дошёл.
Всё последующие дни Андрей старался держать себя в руках. Он погрузился в работу, брал сложные проекты и почти не возвращался домой до позднего вечера, думая, что так будет проще. Но оттого, что он приходил, когда Ирина уже, казалось, спала, становилось только тоскливее. Кольцо всё лежало на том же месте, как немая провокация: «Посмотри, я здесь, а на её пальце — пусто».
Он оглядывался вокруг и видел, что даже город готовился к переменам: свет в окнах то гас, то вспыхивал, где-то внизу подошли к концу ремонтные работы, и растянутое «Внимание, осторожно!» исчезло с дворового асфальта, уступив место новому покрытию. Ему хотелось так же, безболезненно и легко, обновить их отношения. Но будто что-то внутри шептало: Неужели это конец всего, что мы построили?
Однажды, возвращаясь из офиса, он встретил бывшую однокурсницу, которая сказала вскользь:
— О, Андрей, слышала, вы с Ириной же давно вместе… Знаешь, сейчас столько пар практикуют открытые отношения. Говорят, это спасает брак от рутины.
Он резко замолчал, чувствуя, что в груди нарастает неприятная дрожь. Как будто все вокруг внезапно осведомлены обо всей подноготной его семьи.
Так стоп!!! Вы всё ещё не подписаны на наши каналы в Телеграмм и Дзен? Посмотрите: ТГ - (https://t.me/ru1ogorod) и Дзен (https://dzen.ru/1ogorodru)
Вечером Ирина помешивала суп на плите, не оборачиваясь, когда он вошёл. Андрей понял, что сейчас настал момент правды. Он посмотрел на её спину, на этот знакомый изгиб шеи и привычно убранные волосы — и ощутил приступ былой нежности, такого тёплого, почти детского чувства, от которого когда-то не мог оторваться.
— Ты думала над тем, о чём мы говорили? — спросил он.
— Постоянно, — ответила она, чуть тише, чем обычно.
— И что теперь?..
Ирина выключила плиту, повернулась и наконец подняла на него глаза.
— Я не уверена, как это будет выглядеть и… получится ли нам сохранить друг друга без боли. Я хочу перемен, но я не хочу потерять тебя.
Он смотрел на её опущенные плечи и осознал, насколько конкретно будет это решение: либо они переступят порог и начнут что-то новое, либо останутся в той же квартире, но уже с незаметно сломанной дверью. Словно читая его мысли, Ирина сжала руки:
— Может, мы уже давно устали быть «идеальной» парой.
Андрей поймал себя на том, что готов кричать: «Ну какая там идеальная! Мы обычные люди, и я тоже устаю, но это не значит, что любовь прошла!» Но слова застряли в горле, и он лишь тяжело вздохнул.
На следующий день они отправились на прогулку — как когда-то делали сотни раз, но нынче всё ощущалось иначе. Тот же бульвар, те же лавки, где они когда-то делились мечтами, а теперь молчали, словно боялись лишним словом сломать невидимую нить между ними. Но чем дольше Андрей шагал под дрожащими лучами уличных фонарей, тем сильнее ощущал, что не хочет никакой «свободы», где всё может рассыпаться на осколки из-за прихоти или новой интрижки.
Поздно вечером Андрей нашёл Ирину на балконе: она сидела, завернувшись в тёплый плед, смотрела на редкие звёзды над городом. Он опустился рядом, почувствовав её напряжённое дыхание.
— Ира… — негромко сказал он.
Она повернула голову. В её глазах была та тихая усталость, какую он видел, когда они переживали стресс перед рождением первенца много лет назад. Ему вдруг отчаянно захотелось вернуть время назад и не слышать того предложения, которое стало будто трещиной на их общем зеркале.
Он бережно положил ладонь на её руку.
— Я не хочу этого. Знаю, что ты хочешь перемен, и я готов меняться вместе с тобой. Но… открытые отношения… Мне страшно даже представить, что кто-то другой будет рядом с тобой, пусть на короткое время. Я не верю, что это спасёт нас.
Ирина порывисто выдохнула, будто расколовшись изнутри об эту страшную, наконец, озвученную правду.
— Я просто боялась, что мы застряли в этой рутине. Боялась продолжать жить, как прежде: готовить омлет по утрам, собирать ненужные мелочи и притворяться, будто всё замечательно.
— Давай попробуем найти новое счастье здесь, вместе, — произнёс он с отчаянной мягкостью. — Мы ведь справлялись с другими проблемами, почему бы и с этой не справиться? Я люблю тебя, Ира.
Она слушала его и с каждым словом будто сбрасывала невидимый груз, пододвигаясь ближе. Обняв его за плечи, она прошептала:
— Прости меня за это предложение. Все вокруг говорили, что это нормально, что так обновляются чувства, а я… нашла самый тупой способ решить наши проблемы.
Андрей с облегчением почувствовал, как её тёплое дыхание коснулось его плеча. Он знал, что ранка останется, но теперь, когда они оба признали свои страхи и недовольство, всё уже не казалось таким безнадёжным. Где-то внутри пульсировала мысль: Мы не будем прежними, но, возможно, станем крепче.
В накатывающем молчании они сидели ещё долго, просто глядя, как сквозь оранжевые огни города пробивается тонкая полоска ночного неба. И Андрей чувствовал, что что-то важное внутри него перестало дрожать. Он сжал пальцы Ирины крепче, словно заново давая клятву, что не отпустит её.
